– Скажи мне правду.
Сара высвободилась из его рук и отступила назад.
– Алекс, – проговорила она, стараясь сохранять спокойствие, насколько это было в ее силах, – мы стали любовниками на эту ночь, но это не значит, что тебе принадлежит мое прошлое или мое будущее. Я бы все на свете отдала, чтобы это изменить, но, увы, отдавать мне нечего. Поэтому не задавай мне подобных вопросов: эта часть моей жизни тебя не касается. Прошу тебя, не надо.
Она отвернулась от него и пошла прочь. Он нагнал ее в два шага и снова схватил за плечи.
– Боже мой… Он бьет тебя, да?
– Нет.
– Ты лжешь.
– Нет.
Сара опять вырвалась. Алекс был так потрясен и расстроен, он сам был так близок к насилию, что в ее голове прозвучал тревожный набат.
– Я не лгу. Ты неправильно истолковал мои слова. Может быть, я невольно ввела тебя в заблуждение, извини! Но поверь мне, есть вещи похуже рукоприкладства: холодность, полное отчуждение. И многое другое. За определенным пределом бесчувственность превращается в нечто вроде садизма. Я неудачно вышла замуж, мы с Беном не подходим друг другу… но он не причиняет мне физической боли, клянусь тебе.
Все это настолько не отражало истинного положения вещей, что собственные слова едва не вызвали у нее смех.
– Ты говоришь мне правду?
– Да, Алекс. Если бы он бил меня, я бы тебе сказала.
– Сказала бы?
– Да.
Она выждала, чувствуя, какая буря бушует у него в груди.
– Это правда, клянусь тебе, – повторила Сара, обняв руками его талию и притянув к себе. – Я никогда не позволила бы Бену причинить мне боль. Поверь мне, Алекс.
Она физически ощущала, как напряжение уходит из его тела. Его руки поднялись и обвились вокруг нее.
«Прости меня», – взмолилась она молча, но ни на секунду не пожалела о том, что солгала ему.
Алекс облегченно вздохнул, ощущая в душе какую-то незнакомую усталость.
– Зачем ты за него вышла, Сара?
Сара спрятала грустную улыбку у него на плече. – А я-то думала: когда же ты об этом спросишь? – Взяв его за руку, она снова пошла вперед, но теперь все изменилось: они гуляли. Босые ноги по щиколотку утопали в мягком песке.
– Ты не хочешь мне рассказать?
Сара запрокинула голову и посмотрела на черное небо.
– Гордиться особенно нечем. Но я полагаю, что уже с лихвой заплатила за свою ошибку и больше нет смысла ее стыдиться.
Алекс молча ждал продолжения.
– Мне было восемнадцать, когда мы познакомились. Уже прошел год, как я окончила школу. Мы с матерью жили в нашем замшелом и рассыпающемся на куски замке на холмах Блэкдаунз. К тому времени она уже превратилась в неизлечимую алкоголичку, а мои обязанности состояли в том, чтобы о ней заботиться. Не могу тебе описать, на что это было похоже. У меня не осталось буквально ни единого проблеска надежды; в тот год я была на грани отчаяния.
