– - Хорошо; ну, иди же; я приду потом,-- отвечала Аня.
И они разошлись.
В зале был уже накрыт стол для ужина. Старичок сидел в своих креслах и, прильнув к стеклу, высматривал в темноте сада свою внучку и Петрушу, которых искали по всему дому и ждали ужинать. Федор Андреич, рассерженный поздним отсутствием Петруши и Ани, расхаживал в зале и ворчал на свою сестру, зачем она не смотрит за ними и позволяет девушке в такой поздний час отлучаться из дому. Настасья Андреевна своими словами, казалось, еще сильнее раздражала гнев брата. Фигура его, и без того серьезная, сделалась мрачною. Он был небольшого роста, но необыкновенно широк в плечах, с плотными руками и ногами. Его лицо далеко не принадлежало к числу приятных; густые с проседью волосы, торчавшие вверх, придавали его строгим чертам что-то мрачное; а густые брови, почти сросшиеся вместе, увеличивали суровость выражения его черных блестящих глаз и большого носа. Он носил небольшие усы с проседью, которые скрывали его толстые губы. Цвет лица его был красноватый и не лишенный здоровья. Одет он был в синеватого цвета венгерку с высоким стоячим воротником, который упирался в его полный подбородок и делал еще шире его лицо.
Появление Петруши нарушило молчание, воцарившееся в зале. Федор Андреич встретил его следующими словами:
– - А, насилу явился!
Петруша поцеловал у него руку.
– - Вы заставляете ждать себя… Где ты был?
И лицо Федора Андреича становилось всё мрачнее.
– - Я катался на лодке! -- робко отвечал Петруша.
– - Я ведь тебе запретил? как же ты смел! -- грозно спросил Федор Андреич.
– - Я ему позволила: он хорошо играл сегодня! -- подхватила Настасья Андреевна.
Ее брат, нахмурив брови, отвечал:
– - Прекрасно, ты его отпустила; а где же Аня?
– - Я не знаю-с! -- поспешно отвечал Петруша.
– - Разве она не с тобой каталась? -- с удивлением спросил Федор Андреич.
– - Нет-с! -- запинаясь, проговорил Петруша.
В ту минуту Аня, слегка смущенная, вошла в залу.
– - А-а-а, сударыня!.. где вы изволили быть? -- торжествующим голосом спросила Настасья Андреевна.
– - Я сидела наверху!
– - Неправда: я сама была в вашей комнате.
– - Верно, я…
– - Поди поздоровайся,-- перебил ее старичок.
Аня подошла к Федору Андреичу, поцеловала его в щеку.
– - Боже мой! посмотрите на ее платье,-- вскрикнула Настасья Андреевна и, кинувшись к Ане, стала повертывать ее во все стороны.
Торопясь домой, Аня забыла о своем платье, и роса вымочила его.
Федор Андреич выразительно посмотрел на Петрушу, погрозив ему, и сквозь зубы сказал:
