– Вот именно. Не исключено, что убийца некоторое время колебался, сделал сперва неглубокий надрез на шее и, лишь собравшись с духом, завершил работу. Алкоголь – анестетик, и Бесси могла не очнуться. Это одно из объяснений. Но, с моей точки зрения, намеренная попытка выдать убийство за самоубийство более правдоподобна. Для этого, конечно, требуется хладнокровие хирурга и кое-какие знания из области судебной медицины. Но я полагаю, преступники, с которыми мы столкнулись, достаточно умны и хладнокровны. Кроме того, убийство, выдаваемое за самоубийство, укладывается в заранее продуманную схему.
– Вы имеете в виду убийство Сью Шолто?
– Убийство Сью Шолто? – испуганно переспросила Лора Итон.
– Совершено три убийства, – сказал Гордон. – Ваш друг Хэтчер стал третьим.
Лора Итон побледнела и съежилась в кресле. Лицо она закрыла руками.
– Вы говорите о преступниках во множественном числе? – спросил я.
– Нет никаких сомнений в том, что мы имеем дело с организацией…
– С «Черным Израилем»?
– «Черный Израиль» – лишь часть этой организации либо связан с ней. Я получил телеграмму, пока поезд стоял в Канзас-Сити. Негр, сидевший рядом с Бесси Ленд в ту ночь, когда ее убили, пойман…
– Я так и знал, что это он!
– Он не убивал ее, – продолжал Гордон. – Он доказал, что не отлучался из бара «Париж» до двух ночи, а Бесси умерла задолго до двух. Но он член «Черного Израиля». Он сломался и сделал признание.
– За ними стоят японцы?
– Если так, то он об этом не знает или не хочет говорить. Из его показаний следует, что позиция «Черного Израиля» – саботаж в отношении армии. Собственно говоря, задержанный и сам уклонился от призыва. Именно по этому обвинению мы его и задержали. Он дал нам кое-какие зацепки, и сейчас мы выслеживаем главарей. Если верить ему, у Гектора Ленда не слишком высокое положение в организации и он состоит в ней сравнительно недавно. Еще задержанный упомянул о белом, который снабжает «Черный Израиль» деньгами.
– Андерсон.
– Думаю, да. – Откинувшись на спинку стула, Гордон закурил сигарету.
Между нами все еще искрила электрическая дуга, законтаченная на моих распухших костяшках и расквашенном подбородке Гордона.
– Если вы так думаете, почему не арестовали его в поезде? – зло спросил я.
Черные глаза агента смотрели на меня с холодным превосходством.
– По той простой причине, что у меня не нашлось для этого законных оснований. Похоже, Дрейк, вы не понимаете, как должна работать полиция в демократической стране. В эту войну наше Бюро следило за известными преступниками по два-три года, не предпринимая никаких действий. Следило ежеминутно, каждодневно, ожидая, пока они сами себя выдадут. В конце концов так непременно и случалось. Небрежное словечко, неосторожный поступок, неожиданная встреча…
