— Слишком быстро, времени ни на что не остается, — наконец произнес он.
Тяжесть росла, тело стало чужим, непослушным, сердце билось с перебоями, не в силах перекачивать ставшую густой, как смола, кровь, вздувались вены…. И только в глазах горел огонек нереальной надежды на то, что все обойдется.
Удар, другой, еще и еще… Корабль лихорадочно трясло, он изо всех сил сопротивлялся угрозе извне. Экраны внешнего наблюдения гасли один за другим. Ослепший, израненный «Пилигрим» держался, но надолго ли его хватит?..
— Капитан, капитан, — настойчиво звал бесплотный голос. Сварог не отзывался.
— Капитан, мы прорвались, корабль выдержал, — голос обрел плоть. Сварог узнал его и с натугой разлепил отекшие веки. На немногих уцелевших экранах разливалось сияние разноцветных звезд.
— Проверить повреждения! — еле-еле прошептал капитан, который приступил к своим обязанностям, не успев до конца прийти в себя. — Всем членам экипажа собраться в кают-компании и доложить обстановку.
Через некоторое время Сварог понял, что победа обернулась поражением. Новости были хуже некуда. Из девяти членов экипажа в живых осталось только четверо, не считая самого капитана. Двигательный отсек заблокирован и полностью разгерметизировался, основной двигатель разбит, навигационные приборы почти все вышли из строя и восстановлению не подлежат, связи нет.
Капитан окинул взглядом оставшихся: Перун — первый помощник, пилот-навигатор Стрибог, корабельный механик Кащей. Не густо. Последним в кают-компанию вошел Велес, врач и биолог экспедиции. И так не отличающийся особым оптимизмом, он был мрачен более обычного и хмуро сказал:
— В анабиозном отсеке все мертвы, какое-то жесткое излучение. Нас, я думаю, спасли только скафандры высшей защиты.
— Но ведь анабиозный отсек защищен от любых случайностей почти так же надежно, как и рубка.
— Шальной метеорит, прямое попадание. Та сторона корабля почти лишилась внешней обшивки. Автономного обеспечения хватило ненадолго, какой-то сбой в цепи резервного питания и отсек оказался полностью обесточен. Защита рухнула почти сразу, а тут еще излучение самой черной дыры. Такого не мог предусмотреть никто.
— Вот и все, — подытожил Сварог, — конец пути… — Горький ком подступил к горлу. Не таким видел Сварог конец полета, совсем не таким.
Его прервал Кащей:
— Все? Не могли предусмотреть? — зло бросил он, его лицо исказила гневная гримаса. — Конец пути? Что, так и будем сидеть, горевать? Они мертвы, но мы-то живы, и я не хочу заживо похоронить себя.
