Пожав плечами, Антон подошел к Тимофею. Тот по-прежнему грезил наяву, и ничто земное его не волновало.
Вдруг Антона осенило — он снял с руки Тимофея браслет-трансформер. Насколько он помнил из сумбурного рассказа Тимофея, браслет имел четыре переключения — волк, сокол, блоха и какая-то рыба. Вот превратиться в рыбу и было бы наилучшим выходом из создавшегося положения.
Антон принялся разбираться, как же работает эта хитрая штуковина. Повертел в руках, осмотрел, разве что на зуб не попробовал, затем надел на руку. Браслет плотно обхватил запястье, даже будто частично врос в кожу, но неудобства это не причиняло и казалось естественным.
Антон присмотрелся и заметил, что некоторые участки трансформера стали слабо светиться изнутри. Дотронулся до браслета другой рукой — тот на ощупь ничем не отличался от живого человеческого тела.
— Рискну, — подумал Антон, — главное не потеряться. — Нажал один сегмент и внутренне напрягся в ожидании.
ХЛОП! Мир внезапно потерял четкие очертания, зато ноздри затрепетали, впитывая сотни различных запахов. Человек даже не всем им смог бы дать название…
Ошарашенный Антон не сразу сообразил, что изменился не мир вокруг, а он сам. На берегу стоял мощный зверь, покачиваясь из стороны в сторону, как впервые вставший на ноги волчонок. Шерсть на загривке привстала дыбом, верхняя губа приподнялась, обнажив крупные клыки, зверь недовольно порыкивал, злясь на свою беспомощность. Инстинкт волка и разум человека с трудом уживались в одном теле.
"Мгновенная трансформация, без боли, с полным сохранением личности, — удивленно думал Антон, вспомнив, как тяжело перекидывалась сестра, — то-то резвился хрупкий Тимофей, ощутив в себе такую силу…. Но как же обратно?"
Он неловко ткнул носом в следующий переключатель.
ХЛОП! Антон опять стал человеком. На всякий случай зашел по колено в воду и нажал еще один сегмент.
ХЛОП! Большой сокол забил крыльями, стараясь взлететь. Мокрые перья мгновенно напитались водой, короткие ноги тщетно искали опору….
Кое-как приподнявшись над озером, кренясь на один бок, сокол выбрался на берег, где нахохлился в ожидании того момента, когда ветер подсушит его. Когда можно будет взмыть в небо, откуда земные хлопоты кажутся суетой сует, а мир становится похож на большое лоскутное одеяло, и не надо ничего, кроме попутного ветра, солнца, простора и возможности гордо мчаться сквозь пространство и время, ощущая себя повелителем воздушного океана….
