Шли занятия, на которых Игорь изнывал от привычной тоски, мучительно заставляя себя хотя бы изредка прислушиваться к ответам студентов, повторяющих с большим или меньшим успехом азбучные истины вялыми, бесцветными голосами. Вот таким же голосом Танька жалуется мне на Колькину неугомонность или на мое же наплевательское к ней отношение.
С самого начала неправдоподобное «порвать с Надькой!» сменилось на более снисходительное и реальное «объясниться!», ну и это «объясниться!» скоро стало превращаться лишь в повод, в жалкий, наскоро выдуманный повод, чтобы спасти легко ранимое мужское самолюбие, и хотелось, конечно, не объясняться, а увидеться, поговорить, посмеяться, обнять Надюшку и не выпускать из рук.
Он искал бы с ней немедленной встречи в Институте, но для этого требовалось с ней предварительно условиться: не хватать же ее за рукав на глазах у всех в коридоре?
В конце концов он не выдержал и рискнул: разыскал в расписании, где у нее следующая лекция, и направился к концу перерыва на перехват. У двери аудитории столпилась масса студентов: лекция читалась для всего четвертого курса, но, как и следовало ожидать по закону всемирной подлости, Надьки среди них не оказалось. Наверное, уже прошла внутрь. Тем не менее Игорь проторчал у двери до самого звонка и уже собирался уходить — коридор быстро пустел, — когда увидел Надьку, идущую рядом с Медведевым. Медведев как раз и должен был сейчас прочитать лекцию Надькиному курсу. Это был мужчина чуть постарше Игоря, тридцати семи лет, подтянутый, щегольски одетый; доктор наук, недавно съездивший в Канаду на полгода. Он чуть косил, но свой дефект искусно скрывал под большими дымчатыми стеклами очков в модной оправе. Медведев что-то оживленно рассказывал Надьке, та улыбалась. Поравнявшись с Игорем, Медведев остановился, а Надька проскользнула в аудиторию, обогнув Игоря, как манекена.
— Ты меня ждешь? — спросил Медведев, пожимая Игорю руку.
— Да нет, я просто так… стою, — не нашелся что соврать Игорь.
— Вот это девка! — восхищенно кивнул на дверь Медведев. — Почище любой канадки…
— Ты ей что, про Канаду что-нибудь заливал?
— Ага, — рассмеялся Медведев. — Я всем бабам сейчас прокручиваю эту пластинку!.. Слушай, какая у нее попка, а? Просто произведение искусства. Знаешь, я не люблю женщин с грушеобразными туловищами, необъятными задами… Вай-вай-вай, какая попка! Эх, старик, — зажмурился он, — я догадываюсь, какая нежная кожа должна быть у нее на животике!..
