В среду утром я сгреб свои манатки в сумку, попрощался с соседями по палате, поблагодарил лечащего врача, медсестер и санитарок. Подарил им всем разные по ценности подарочки и выписался из больницы.
Татьяна спустилась со мной в вестибюль и проводила до самых входных дверей. У них мы расцеловались и пообещали не забывать друг друга. Как я понял, обмениваться на праздники поздравительными открытками. Возможно, что нужно было постоять с ней подольше, взявшись за руки, но я торопился.
Этот день был у меня расписан по минутам. Во-первых, я хотел получить расчет на работе. Во-вторых, забрать некоторые свои вещи из квартиры Марины. И, в-третьих, отправиться в область на освоение доставшейся мне дядиной жилплощади.
Но как же я был далек от суровой действительности!
По собственной наивности я полагал, что приеду на работу, получу там, в бухгалтерии, причитавшиеся мне деньги — и гуд бай родной бутик. Но не тут-то было!
Сначала я дожидался директора, чтобы он поставил подпись на моем заявлении об уходе.
— Салют, Володя! — приветствовал меня директор. Появился он примерно в полдень. Пригласил в свой кабинет, предложил кофе, спросил о здоровье, рассказал, как ходил вчера на ипподром играть на скачках, расписался на моем заявлении, пожал мне руку и послал к главному бухгалтеру.
Главный бухгалтер — пикантная женщина средних лет — сообщила: для получения расчета мне нужно побывать у кладовщика. Он должен убедиться, что я у него ничего не брал.
Как водится, кладовщика не оказалось на месте. Придя, запыхавшись, через час, он убедился-таки, что я ничего у него не брал и дал мне соответствующую бумажку.
Пикантная женщина, работавшая старшим бухгалтером, похвалила меня за расторопность и отправила в соседнее помещение к кассирше Валечке.
Валечка обедала — святое дело. Когда она вернулась, то выяснилось, что у нее нет денег. Вернее, они были, но эти деньги не предназначались для выплаты сотрудникам — для этого требовалось особое распоряжение директора. Он же уже уехал домой. Но зато, сказала Валечка, я хоть сейчас мог получить свою трудовую книжку.
Трудовой книжкой я и удовлетворился на сегодняшний день.
В результате, до квартиры Марины, расположенной в районе Северного Чертаново, я добрался, чуть ли не под вечер. Когда на город уже опустились сумерки. Самочувствие у меня было неважное. Болела голова, скверно слушалась вывихнутая нога. В глазах рябило и плыло. К тому же, находясь в больнице, видишь сравнительно ограниченное число людей, поэтому нескончаемый человеческий поток на московских улицах и переполненные вагоны метро, с непривычки повергал в настоящее стрессовое состояние.
