Казнить нельзя помиловать | страница 11



Марина согласилась со мной и велела компьютеру открыть адресную базу.

– Ищи! – приказала она ему, как собаке. – Савельев Максим Иванович… Ищи, болван!

Компьютер бестолково таращился. Он плохо понимал человеческую речь. Зато я сообразил, почему у этой женщины такой четкий выговор: голосовое управление обязывает. После третьего окрика компьютер заморгал и выплюнул полстранички ссылок, но вместо Савельева там говорилось о каких-то соловьях, Соловках и даже о саловарении.

– Как в «глухие телефончики» играешь! – сердито сказала Марина. – Ладно уж, мы как-нибудь по старинке… – Она подсела к столу, утопив пальцы в мягкой клавиатуре. – Ну да, все верно. Есть такой товарищ. Прописан в моем доме, как в файле указано. И вот он в числе акционеров какого-то банка. Про смерть его не упоминается.

– Надо будет завтра посмотреть, – сказал я. – Марина, а кто еще из списка вам звонил?

– Кроме вас, двое, – ответила хозяйка, открыв на мониторе знакомую таблицу с именами и адресами. – Примерно то же самое рассказывают. Один – Губин Артем – как и вы, собственными глазами видел убийство. Его я и жду сейчас. Еще мне звонил некий Холодов Олег – тот ничего не видел, ему седой дядька сказал, как и мне, что Савельев убит.

Я поднялся, подошел к столу и тоже стал вглядываться в список. В некоторых графах содержались явно неверные сведения.

– Марина, тут ошибка, – сказал я. – Вам… тебе сколько лет?

– Тридцать девять. Как в файле указано.

– Этого не может быть, – сказал я почти искренне.

– Хорошо выгляжу? – спросила она сухо, без малейшего намека на кокетство. – Гены… здоровый образ жизни… Тебе ведь тоже никогда в жизни не дашь твоих лет. Может, обойдемся без взаимных комплиментов?

– Не думал о комплиментах, – ответил я бесстрастно, в тон. – А ошибки в списке все же есть. Род моих занятий указан неверно.

– А моих – верно, – сказала Марина с некоторой долей вызова.

– Где ж ты клиентов берешь? – нагло спросил я. – На улице?

Конечно, будь я трезвым, не стал бы приставать с такими вопросами. Сам не знаю, что на меня нашло. Вполне можно было ожидать, что получу по роже, но этого не произошло.

– Зачем на улице? А Сеть на что? – она посмотрела на меня как на полоумного. – Просто удивительно, как много в Москве мужчин, одиноких душой…

– И много у тебя… друзей? – я опять споткнулся на слове.

Вся она была как ее духи унисекс – ледяная, свежая, ясная, сплошной эфир и астрал, ничего плотского. Такая женщина наводит на мысль о библиотеке и кафедре. На проститутку она походила не больше, чем я на Фридриха Энгельса. Впрочем, что я знаю о современных проститутках; может, они такие и должны быть.