Предисловие переводчика (Властелин колец) | страница 9



Можно бесконечно разбираться во внутреннем смысле эльфских языковых корней. Можно написать многотомное исследование на эту тему. Здесь же я хочу сказать, что к толкиновскому словотворчеству нужно подходить очень бережно. Совсем не обязательно называть Голлума Горлумом. Его истинное имя тоже достаточно выразительно. Когда Келебримбор становится Селебримбэром, из его имени исчезает все серебро.

Перевод "Властелина Колец", который мы предлагаем вашему вниманию, был сделан в 1977-78 годах. Возможно, это первый русский перевод великой книги (хотя ручаться, конечно, не могу). Как Толкин писал книгу для своих детей, так мой отец перевел ее для меня и моего брата (мы были тогда старшеклассниками). Естественнно, мы влюбились в "Властелина Колец", и когда появился "официальный" перевод, это был наш семейный праздник. Но более близкое знакомство с "Хранителями" разочаровывало. Переводчики не сочли нужным следовать авторским указаниям по написанию и произношению имен собственных, и книга утратила важнейшую свою составляющую — прекрасный и целостный эльфский язык, то есть то, что для самого Толкина было в его работе важнейшим. "Хранители" напоминают "Соню в Царстве Дива"

— первый русский перевод "Алисы в Стране Чудес". Авторы перевода пытаются адаптировать Толкина для советского читателя, и в результате появляются этакие мичуринские русско-эльфские гибриды типа "Лучиэнь" вместо "Лютиен", а то и вовсе непонятные вещи (откуда взялся, например, Сэм Скромби?). Право, странно, что переводчики "Хранителей", любя Толкина, думают, что остальные читатели будут любить его менее квалифицированно.

Все вышесказанное вовсе не умаляет того общественного значения, которое имело первое русское издание "Властелина Колец" (вернее, "Товарищества Кольца" — первой части трилогии). Но это объясняет, почему плюс к уже имеющимся русским вариантам толкиновской саги неплохо почитать еще и тот, который был тщательно отредактирован по авторским указаниям, данным в одном из "Приложений", а также при помощи обращения к русским переводам "Старшей Эдды", "Беовульфа", артуровских легенд и других книг, послуживших в какой-то мере первоисточниками "Властелина Колец" и "Сильмариллиона".

Я надеюсь, что читатели поняли, насколько большую роль играл эльфский язык как в жизни Рональда Толкина, так и в его книгах. "Властелин Колец" и "Сильмариллион" — это не только увлекательные сказки, но и в высшей степени своеобразные лингвистические труды, так же как "Алиса в Стране Чудес" может быть названа оригинальнейшим учебником по математической логике.