Был седьмой час утра. Ночная смена кончила работу, Таня долго ходила между гудящих станков. У одного из фрезеров она остановилась. Лицо станочника показалось знакомым: черные, немного раскосые глаза, нахмуренные брови, волосы ежиком. Она узнала: это тот самый парень, которого видела вчера на берегу Елони у ели. Тане показалось, что парень снова посмотрел на нее злобно и недоверчиво. Вот-вот спросит: «Ну чего стоять-то?»
В цеховой конторке мастер Любченко, высокий, узкоплечий человек с бескровным лицом, в коротком, не по росту халате, щелкал на счетах.
— Костылев так рано не ходит, — сказал он, когда Таня назвала себя и добавила, что будет работать мастером.
Любченко сбросил косточки на счетах, полистал пачку нарядов, отодвинул ее.
— Вы, товарищ Озерцова, меня извините, что вмешиваюсь не в свое дело, только зря вы мастером согласились. Шли бы лучше технологом. Тут ведь замаетесь. На нас столько дел сейчас навалено, просто беда! В общем, будь здоров — поворачивайся!
— Ничего, может быть, управлюсь, — ответила Таня. — Костылев обещал помочь, если трудно будет.
— Костылев? Помочь? — удивился Любченко. — Ну, не знаю…
Костылев пришел ровно в восемь. Он приветливо поздоровался с Таней и даже спросил, как спалось ей на новом месте.
— Первые дни вместе работать будем, привыкайте! — сказал он, — а вот месяц кончу, закрою наряды, и с первого августа самостоятельно начнете. Договорились? Вот так.
Вначале работалось легко. Таня даже начала немного скучать от недостатка дела. Она пока выполняла отдельные поручения Костылева, принимала работу у станочников, подсчитывала наряды, готовила мебельные детали и узлы к сдаче на промежуточный склад.
Начальник цеха был очень любезен и с видимой охотой знакомил будущего мастера смены с особенностями цехового хозяйства.
«Не знаю, почему Любченко пугал меня? — думала Таня. — Ничего страшного как будто…»
Но вскоре все переменилось. Неудачи начались сразу после того, как Таня полностью приняла смену от Костылева. В первый же день она запуталась в сменном задании. В нем было множество различных деталей. Почти двадцать видов, шутка ли! Партии были мелкие. Таня долго не могла распределить работу по станкам. Рабочие нервничали, ходили за ней по пятам, требовали дела. Таня волновалась и ошибалась. Она едва успевала распределить первую очередь, а с нее уже требовали новую работу, Небольшие партии оказывались законченными прежде, чем она могла сообразить, что именно и на какой станок давать.
