– Ты почти максимально используешь возможности книги, – сказал ей как-то Михаил, – как источника знаний и как плоского предмета. Одну книгу читаешь, на другой сидишь. Если бы ты третью книгу подожгла, чтобы читать первую при свете, то вообще достигла бы в этом деле совершенства.
– Только не ври, что это ты сам придумал, – отвечала Аня, отстаивая свое литературное лидерство в семье. – Это уже было у Пикуля в «Баязете». Одну страницу он поджигал, чтобы прочитать следующую. Так это было в осажденной турками крепости!
– А мы тоже живем в осажденной крепости. Разве ты не замечала? И вообще это закон жизни: чтобы что-то получить, надо обязательно другое сжечь, даже если оно тебе очень дорого, даже если это дар Божий. Это тебе не Пикуль!..
– А кто же?
– Не знаю… Может, святой Христофор…
Спальня была, пожалуй, Аниной территорией. Она долго и на свой вкус заполняла свободное от кровати пространство комнаты всякими бьющимися безделушками и глупыми плюшевыми физиономиями.
– Дизайнер хотел подчеркнуть теплоту семейных отношений и в то же время хрупкость человеческого бытия, – это Корнилов сформулировал, случайно разбив один из элементов альковного интерьера – то ли жирафа, то ли лебедя, то ли того и другого в одном стеклянном лице.
Корнилов появлялся в супружеской спальне, словно влезал сюда через балкон, и удалялся под утро, оставляя у Ани странное ощущение. Явление влюбленного странствующего рыцаря было, конечно, интригующим и романтичным. Эту влюбленность Аня поддерживала, как священный огонь, всякими доступными ей способами, но никак не могла понять какой-то его неприкаянности, отчужденности, которые ясно ощущала последнее время. Все было прекрасно в их отношениях, душевные объятия всегда были раскрыты навстречу друг другу, но Ане казалось, что какой-то рыцарский доспех супруга время от времени больно колется. Она даже сказала Михаилу об этом.
– А ведь это идея! – ответил Корнилов, немного подумав. – Давай перенесем спальню в пустующую гостиную с балконом. Каждый вечер ты будешь сбрасывать мне веревочную лестницу, а я буду залезать к тебе на балкон. Правда, по законам жанра ты должна выходить на балкон в ночной рубашке, а я их не очень люблю… Разве что вот эту, полупрозрачную. Ты в ней просто Ежик в тумане.
– Что это еще за мультипликационные комплименты! – возмутилась Аня его несерьезности.
– Я думал, тебе понравится, – стал оправдываться муж. – Вон у тебя в спальне сколько всяких глазастых зверей. Сидят, смотрят.
