– Да уж, – пропыхтел под боком Корнилов, перетягивая под шумок несколько сантиметров одеяла на свою сторону.
– Дрыхнет, хоть святых выноси! – рассердилась Аня.
Она обняла мягкого и беспомощного супруга руками и ногами и зашептала ему в ухо слова, от которых запросто могла завалиться оставшаяся монастырская стена.
– Забыла инструкцию? – зашевелился Михаил и начал тяжелую внутреннюю борьбу с самим собой. – Мы же обещали отцу игумену.
– Ему спонсор, – змеей-искусительницей шипела Аня в затылок своему мужу, – а нам дикий языческий секс…
– Я слово дал, – уже совсем неуверенно проговорил Михаил, постепенно поворачиваясь вокруг оси. – Отец Сергий в этот момент уже думал, что бы ему такое себе отрубить, чтобы не жалко было…
– Потом отрубишь, задним числом… На Страшном суде вали все на меня…
Но в этот момент в дверь постучали без обычной утренней церемонии, и послышался немного смущенный голос отца Иллариона.
– Отец игумен велел вас будить. Доброе утро, слава Богу! Господи Иисусе Христе, Сыне Божии, помилуй мя грешнаго…
– Все-таки слабы вы, женщины, – сказал Корнилов, вскакивая с постели и растирая ладонями свое жилистое тело. – Нет в вашей жизни места духовному подвигу…
Михаил в одних трусах делал суставную гимнастику, на выдохе произнося статьи приговора всему женскому племени. Аня смотрела на него в раздумье: продолжить ли соблазнение этого праведника или стукнуть жесткой монастырской подушкой, когда он начнет делать наклоны вперед? Но с остатками дремоты прошло и утреннее раздражение, немного напоминавшее ревность.
– Как ты это делаешь? – спросила Аня, сбрасывая одеяло. – Смотри, у меня получается?..
Как известно, провинциальные российские городки когда-то оживали с приходом гусар или драгун. В потускневших дамах просыпались невесты, с чихом и щекоткой в носу доставались из гардероба шляпы, переживавшие второе пришествие моды. Наблюдая сегодня суету в старинных монастырских стенах, появление новых монахов, которые до этого словно скрывались в кельях и катакомбах, свежие дорожки в глубоком снегу и другие запахи с кухни, Аня не скупилась на комментарии и едкие замечания. Корнилов только посмеивался и толкал ее легонько в бок, когда она хватала через край.
Супруги, впервые в этих стенах предоставленные сами себе, не знали, чем заняться. Сначала попихали друг друга в сугроб, попробовали покидаться снежками, но рыхлый снег рассыпался белой пылью и оставался на варежках. Тогда Корниловы стали прогуливаться под ручку, ожидая появления гостя. Черным вороном на белом поле смотрелся черный джип около домика игумена, а сам спонсор был уже завлечен отцом Макарием под холодные, облупившиеся своды. Для Ани и Михаила Перейкин был пока невидим.
