Александр вновь зевнул – красотки были не по его части.
– Наш фонд очень молод, он существует чуть больше года… – приятным низким голосом начала рыжая красавица.
– Татьяна! – вскрикнула Анна и поникла без чувств в своем кресле…
Утро она встретила бодрой и энергичной как никогда.
– Будь добр, позвони Хэмишу и попроси подать автомобиль к половине двенадцатого. Если он не сможет, вызови такси, – заявила старуха изумленному Александру. – Сегодня я должна быть в замке Холируд!
– И не подумаю! Вчера так разволновалась из-за этой выставки, что даже сознание потеряла, сегодня вынь да положь ехать. Дался тебе этот негр со своими поделками!.. Или тут что-то ваше, ведьминское?
– Тебе знать не обязательно! – отрезала Анна. – Так позвонишь или нет?
– Позвоню… – вздохнул Александр. – Или вот что, я даже поеду с тобой. На всякий случай. Вдруг опять в обморок грохнешься или чего похуже.
– Не грохнусь. Впрочем, как хочешь. Поедем вместе, коли тебе делать нечего…
Народу вокруг замка было, как всегда, полно. К привычному туристическому стаду – неотличимых друг от друга японцев с одинаковыми миниатюрными кинокамерами, горластых немцев и американцев, гомонящих стаек школьников со всей Британии – добавилось изрядное количество местной публики, которой явно не было никакого дела ни до постоянной экспозиции Холируда, ни, тем более, до сегодняшней выставки. Все они пришли поглазеть на принца, супруга Ее Величества Елизаветы Второй, с его блестящей свитой, на «Железную Мэгги», совсем недавно передавшую премьерский пост своему клеврету Мейджору, на других знаменитостей, в число которых, возможно, входила и ранее неведомая Александру, но теперь весьма интересовавшая его мисс Дарлин Теннисон, чье появление на телевизионном экране свалило в обморок древнюю, но сверхъестественно крепкую телом и духом ведьму.
Татьяна.
А ведь это имя, редкое для его шотландского уха и потому запомнившееся, он не впервые слышал из уст старой Анны…
Лерман взял старуху покрепче за локоток и сказал:
– Ну что, Анна, будет прорываться к кассам?..
Очередь двигалась быстро, и через пять минут они поднялись по замковым ступеням и вошли внутрь.
Справившись с указателями, Лерман повел Анну в просторную королевскую «переднюю», переоборудованную в конференц-зал. Там и должно было состояться торжественное открытие выставки Амоса Татумбы.
Несмотря на то, что до начала церемонии оставалось больше часа, все сидячие места, за исключением президиума и первых рядов, забронированных для прессы и особо приглашенных гостей, были заняты. Кто сидел, лениво обмахиваясь рекламными буклетами, кто, оставив на сиденье платочек, сумочку или чехол от фотоаппарата, слонялся по залу, разглядывая развешанные по стенкам фотографии, чертежи и пояснительные тексты.
