Машина пролетала над морем.
Сверху, с высоты трех тысяч футов, высокие волны казались мелкой зыбью, что, бывает, пробегает по уличной луже от подувшего из-за угла ветерка.
А вдали уже маячил белый мел высокого обрывистого берега.
Англия!
– Через полчаса будем в Лондоне, сэр, – просунув голову в приоткрытую дверцу, доложил командир.
Гейл молча кивнул, не отрывая взора от поверхности неспокойных вод, невольно любуясь бликами отраженного в каждом гребне волны дневного светила.
– Послушай, Вадим, а какие есть хорошие русские писатели? – вдруг спросил своего приятеля Гейл Блитс.
– Ну-у-у, – неуверенно протянул застигнутый врасплох Вадим Барковский, – разные есть хорошие. Мне, например, Паустовский нравится, Куприн, Гаршин…
– Ну, так ты дай команду секретарям, чтоб вызвали этого Паустовского с Гаршиным к нам в головной офис, – сказал Гейл, не отрываясь от иллюмината, – я хочу чтобы они книгу в России написали про «Свитчкрафт» и про наши программы развития вообще…
Вадима взяла легкая оторопь.
– Да вообще-то они все померли уже давно, и Паустовский, и Гаршин, и Куприн, – сказал Барковский, удивленно глядя на своего визави.
– Так чего ж ты мне голову морочишь? – спросил Гейл с легким раздражением в голосе.
– Я не морочу, ты меня спросил, кого из русских писателей я люблю…
Дальше до самого Лондона летели молча…
Леди Морвен принимала гостей в кабинете.
Разговор был трудным.
Каждое неловко вырвавшееся слово или неверно понятая фраза могли иметь здесь своим последствием судьбоносные изменения мирового финансового климата, измеряемые миллиардами и еще раз миллиардами долларов.
Поэтому она принимала гостей в кабинете. Здесь лучше думалось.
Она давно заметила, что если она сидела за столом своего покойного мужа, то мысль работала лучше. Колдовство? Может, под креслом лорда Морвена лежал камень, взятый из Стоунхенджа? А и разве сама она – не колдунья?
– Мы будем говорить прямо, без обиняков и без ненужных прелюдий, сударыня, – начал Гейл Блитс, едва они расселись каждый на своем месте – она во главе Т-образного стола, а ее гости по левую и по правую руку.
Татьяна сосредоточенно кивнула.
– Нам известно, что группа нефтяников во главе с Макмилланом и Цоресом склоняют вас заключить с ними итоговый конкордат, закрепленный браком с наследником старого Джейкоба Цореса… И это именно так, мадам, и не пытайтесь отказываться, мы знаем это с совершенной достоверностью…
Татьяна и не пыталась возражать. Она напряженно слушала, как слушала своих оппонентов царица Есфирь на знаменитом полотне великого голландца.
