И вот судьба вновь забросила на берег Немана, туда, где он отдает свои воды Балтийскому морю.
Отклонившись в сторону от устья Немана, мы направились за продуктами на хутор, который присмотрели еще засветло. Он стоял на самом берегу залива Курышес Гаф. Подходили, растянувшись цепью, оставив радисток и Юзика ждать нас в условленном месте. Собака еще издали услышала чужих и залилась лаем.
Ее прикончил из беззвучки Иван Овчаров. Когда мы открыли калитку и вошли во двор, откуда-то сверху прогремел выстрел, затем второй, третий… Выстрелы раздавались с интервалами — явно подавался сигнал тревоги. Мы бросились вперед и прижались к углам дома. Что делать? Отходить? Пуля может быть послана в спину. Как назло, из-за облаков выплыл месяц, стало довольно светло. И нужно же такому случиться в самый опасный момент! Неужто отходить с пустыми руками, без продуктов. Внезапно за домом раздалась автоматная очередь — стрелял кто-то из наших, мы научились безошибочно понимать это по звуку…
— Отходи! — подал команду Шпаков.
Пригнувшись, он бросился к калитке и дальше — туда, где под деревьями залегли Мельников и Юшкевич. Вслед за ним побежал и я с Целиковым.
— Где Овчаров? — спросил Шпаков, осмотревшись, что нет его одного. — Он же зашел во двор вместе с нами.
Почти в этот же момент услышали его голос:
— Спокойно, я здесь, — он не спеша выходил со двора, волоча за собой винтовку. — Готов фриц — вот его оружие.
Иван Черный заметил, что стрелял кто-то из чердачного окна. Он притаился за углом и начал ждать, когда стрелок высунется. А высунуться должен был обязательно — такова психология. Так оно и случилось. Когда фриц на мгновение высунул голову, чтобы взглянуть, что делается во дворе, Овчаров, держа автомат наготове, нажал на спусковой крючок. Вслед за автоматной очередью упала на бетон винтовка.
— Идем! — первым устремился к дому Мельников. — Все равно подняли тревогу: прихватим чего-нибудь…
Дверь нам не открыли, пришлось ее выломать. В одной из комнат в кроватях были старик со старухой.
— Только не убивайте нас, — дрожащим голосом молил хозяин.
— Что заслужишь, то и получишь, — ответил ему на это Мельников.
Он стянул одеяло и перевернул подушку, чтобы убедиться, не спрятано ли там оружие. На мансарде нашли и убитого сигнальщика. В одном нижнем белье, бородатый, но не старый, в самой силе мужчина так и застыл, перевесившись на подоконнике. На вешалке висел мундир морского офицера, на нем — погоны майора, железный и рыцарский кресты с дубовыми венками, а также кортик на ремне. Наше внимание привлекли и фотографии на стене. На них мы узнали метко сбитого Овчаровым хозяина в морской форме на фоне кораблей. На одной он был изображен на мостике подводной лодки. Я снял с вешалки кортик, достал его из ножен — готическим шрифтом на нем была выгравирована дарственная надпись Гитлера за верную службу.
