— Оно не заряжено, — сказал по-немецки тот, возле кого оно лежало.
— Мы — литовцы, — опустившись на колено и опершись на автомат, первым начал Шпаков. — Служим в немецкой армии. Большевики захватили наши земли, вот мы и очутились здесь. А вы кто будете?
— Мы из-под Шиллена, что на границе с вами. Теперь там фронт.
— А почему вас не эвакуировали по железной дороге или на автомашинах?
— Войска нужно перевозить. Разве наберешься вагонов, чтобы столько беженцев да еще со скотом перевозить? Русские же наседают, — говорил один из них, по виду старший. На нем была кожаная потертая шапка, суконная черная куртка. — Всю жизнь я прожил на одном месте. Говорят, русские никого живым не оставят. Оно и понятно — мстить им есть за что.
— А может, в Сибирь сослали бы, да и только, — вмешался в разговор тот, что посматривал на ружье.
— Все обойдется. Только время переждать. Пробовали и в прошлую войну сунуться сюда к нам в Восточную Пруссию — наши их вдребезги разнесли. Я сам участвовал в боях под Танненбергом, — не без гордости вспомнил третий, что был в сером полупальто с накладными карманами. — Будет так и сейчас: войск у нас много, да еще сверхмощное новое оружие.
Было видно, что остальные немцы не разделяют мнения своего третьего спутника по несчастью. Нам же разводить дискуссию не имело смысла. Мы пошли дальше. Остановились на дневку в лесу северо-восточнее Инстербурга. В следующую ночь вели разведку в окрестностях этого города, обходя его с востока и двигаясь к югу. Город лежал как на ладони. В небо взметнулись стрельчатые кирхи. Несколько одинаковых огромных красных зданий в восточной части города, несомненно, были казармами. И вообще большинство домов были красными — стены и черепичные крыши одного цвета.
Работы здесь нам хватало. Кроме того, что мы выявляли систему укреплений, не менее важно «Центру» было знать, какие воинские части держит здесь Гитлер, как они маневрируют. Хорошие данные мы получили от «языка» — танкиста из дивизии «Герман Геринг», которого прихватили на правом берегу реки Ангерапп, под Гумбиненом.
Под Гольдапом, как и в прошлый раз, почти ежедневно приходилось ввязываться в перестрелку с гитлеровцами. Здесь они, как говорится, наступали нам на пятки. Тогда мы связывали это с тем, что часто брали «языков», выходили на связь. Теперь же я считаю, что близость главной гитлеровской ставки «Вольфшанце», а также ставок командующего авиацией и сухопутными войсками была причиной усиленной охраны прилегающих территорий.
