Меньше всего я ожидала каких-нибудь домогательств. Очень уж не похоже было, что мой спутник интересуется чем-нибудь этаким. Я была убеждена, что таким хитрым способом меня заманили в какое-то очень высокое правительственное учреждение (вот только зачем здесь такая ванная, я не совсем понимала), чтоб выпытать у меня подробности отношений между Львом Григорьевичем и мамой.
Я уже кусала локти, что пусть хоть кивком, но подтвердила то, что Лев Григорьевич мой отец. В крайнем случае, решила я, от всего можно будет отказаться, сказать, что я не так поняла этого в шляпе. Или он меня не так понял. Сказать, что да, он приходил изредка к нам в гости. Потому я и кивнула.
В тот день мне пришлось ждать долго. Тогда я и смогла рассмотреть все подробности обстановки, подробный отчет о которых дала вам выше. Не буду скрывать — обстановка эта меня поразила настолько, что до сих пор все стоит перед глазами, словно я только что оттуда вышла. Будто и не было этих сорока с лишним лет.
Было совершенно тихо, как ночью на даче.
Я уже начала томиться, предполагая, что про меня забыли. Даже подумала, не пойти ли туда, куда скрылся мой сопровождающий, и напомнить о себе, но вовремя опомнилась…
Минут через сорок пять дверь открылась и оттуда появился человек, который меня привез, но уже без шляпы и пыльника, в сером облегающем двубортном костюме. Волосы его были гладко зачесаны назад. Я невольно удивилась ширине его плеч, которую скрывал реглан «макинтоша».
Он молча сел рядом со мной на диван, посмотрел куда-то мимо моего уха и сказал:
— В общем, сейчас домой… — Он наморщил лоб и болезненно скривил рот. Было похоже, что слова ему давались нелегко. — Не сегодня. Потом. Я позвоню! Меня зовут Николай Николаевич. Тебе помогут… Папе, — пояснил он. — Жди. Ни одного слова, буквально. Никому. Погубишь папу и маму… — Особенно трудно ему дались эти неказенные слова — «папа» и «мама». Он даже вспотел, залез в карман широких брюк, вытащил никогда не бывавший в деле платок и вытер свой цокатый лоб. Потом он встал и, бросив мне: «Пошли», вышел из гостиной.
Мы прошли той же дорогой. В гардеробной я оделась. Мимо уже другого солдатика мы вышли на улицу. Он подвел меня к машине, на которой мы приехали, открыл заднюю дверцу, я села на то же самое место и снова поставила портфель на коленки.
Некоторое время я сидела в машине одна, потом услышала, как он сел на свое водительское место, и машина почти бесшумно тронулась.
