— А что библейского в имени Маша? — не подумав, брякнула я.
— Как что? А разве мать Спасителя звали не Марией? А Мария Магдалина?
— Ах, в этом смысле… — устыдившись своей безграмотности, пробормотала я.
До сих пор мне это и в голову не приходило. Но меня можно простить — до этого дня меня никто не называл Марией, ни в школе, ни дома. Машей, Машкой, Маней, Мусей, даже Мурой иногда меня звала Танька, но никак не Марией.
3
В тот день мы долго гуляли по Донскому монастырю. Он все рассказывал, рассказывал…
От бабушки я слышала о храме Христа Спасителя, но понятия не имела, что эти горельефы оттуда. Как он говорил! Я слушала его открыв рот. Звуки его речи завораживали меня. Я словно попадала в другую страну, в другую жизнь. Его голос отзывался эхом во мне, словно внутри у меня были какие-то пустоты…
Потом он попросил разрешения проводить меня до дома. В автобусе я, страшно смущаясь, сказала ему:
— Вы знаете, а мне еще нет и шестнадцати лет… Только в июне исполнится, четырнадцатого.
— Хорошо, — кивнул он, — запомним. А что это вы вдруг вспомнили о своем возрасте?
— Я просто хотела вас предупредить…
— В каком смысле? — искренне удивился он.
— Ну, чтобы вы знали. Я выгляжу старше, и все думают, что мне уже есть восемнадцать…
— Не переживайте, вам еще рано молодиться…
Он так ничего и не понял. Я долго молчала, потом все-таки решила его просветить.
— Вы знаете, что в Уголовном кодексе есть статья за совращение малолетних? — шепнула я ему на ухо, чтобы никто из пассажиров не слышал.
— А разве я вас совращаю? — шепнул он мне в ответ.
— Я не о том… — Я уже прокляла себя за то, что затеяла этот разговор. — Просто один человек сперва думал, что мне девятнадцать, а потом у него начались неприятности.
— А он что, совратил вас?
— Я совершенно о другом хотела сказать… — обиделась я.
— Скажите, а Уголовный кодекс не помешает нам дружить? — с улыбкой шепнул Илья.
У меня от этой улыбки отлегло от сердца.
4
Через два дня я пришла к нему в мастерскую. Она была недалеко от меня, в Собиновском переулке, как раз напротив ГИТИСа, и дошла я до нее от своего дома меньше чем за десять минут.
Это была как бы однокомнатная квартира с огромной комнатой, с кухней, прихожей, маленьким коридорчиком, тесно заставленным холстами, подрамниками, багетом и прочими художественными принадлежностями. Из прихожей шли двери в туалет и ванную.
Илья сразу провел меня на кухню. Там стоял обыкновенный круглый стол, заваленный давно не мытой посудой, пустыми консервными банками из-под бычков в томатном соусе, конфетными коробками, в которых валялись обломки печенья, кусочки шоколада и сушки с маком. Широкий подоконник весь сплошь был уставлен пустой винной посудой. Нигде до этого я столько сразу этой посуды не видела.
