— Ах, аналитик! Видимо, затем, что копы и есть контроллеры!
— Может быть, не все, — вставил Тобиас.
— Если контроллеры пробрались в полицию, то кто знает, где они могут очутиться еще? — задала совершенно резонный вопрос Рэчел. Среди учителей? В правительстве? На телевидении и в газетах?
— Наши преподаватели математики — контроллеры! — попытался схохмить Марко.
Все принялись нервно озираться по сторонам, словно за каждым кустом сидело по контроллеру.
— Я всю ночь старалась убедить себя, что видела страшный сон, — призналась Рэчел.
— Я тоже. — Что еще я мог сказать?
Минуты две все стояли молча, испытывая отвратительное ощущение, будто, кроме нас, никого в мире нет, а мы остались лицом к лицу с чем—то непостижимым. Первым молчание нарушил Марко.
— Слушайте, с какой стати нам вообще этим заниматься? Нужно выбросить все из головы. Забыть. К чему нам эти перевоплощения? У нас нормальная жизнь.
Тобиас·и Рэчел повернулись ко мне, ожидая жаркого спора.
— Марко, я почти готов согласиться с тобой… — начал было я, но он вдруг взорвался.
— Нас могли убить! Неужели не ясно? Вы же видели, что произошло с андалитом. Дело слишком серьезно, ДжеЙк. Это не сказка! Сейчас там валялись бы наши трупы!
Тобиас недоуменно взглянул на Марко. Но Марко не был трусом. Уж я—то хорошо его знал. Он покачал головой и негромко произнес
— По—моему, эти контроллеры — настоящее дерьмо. Но если со мной что—нибудь случится, отец… Он не переживет.
Два года назад у Марко умерла мама. Точнее, утонула. Ее тело так и не нашли. Отец Марко очень сильно сдал после трагедии. Он ушел с завода, где работал инженером, — не находил в себе сил общаться с людьми. Устроился в какую—то контору ночным уборщиком и зарабатывал столько, что едва хватало на двоих. Днем отец спал либо смотрел телевизор — с выключенным звуком.
— Можете считать меня папенькиным сынком, мне плевать, — сказал Марко. — Но если меня пристукнут, то отцу — крышка. Он·и сейчас—то жив только из—за меня.
Мне захотелось подойти и положить ему руку на плечо. Однако сделай я так, и Марко наверняка отпустил бы какую—нибудь колкость.
— Вон Кэсси, — сообщила Рэчел, приложив козырьком ладонь ко лбу.
Мы повернули головы: на лужайке в одиночестве резвилась красивая черная кобыла. Никакого наездника я не увидел.
Лошадь приближалась к нам, приветственно покачивая головой. И тут меня осенило!
— Мы с Кэсси пришли сюда раньше, — пояснила Рэчел. — У нее это здорово получается. Да еще так быстро!
