— С твоих слов, любимый. Ты на вечеринке «Best People» проболтался, что берешь у него интервью для нового проекта в вашем журнале.
— А, да, точно, — наморщил лоб Павлик, якобы вспоминая. — На прошлой неделе я его как раз и видел. А что такого? У нас была чисто деловая встреча, ничего личного. Что ты на меня так смотришь? — Соня не отрывала от него глаз. — Ну, поговорили немного о тебе.
— Паша, то, чем ты занимаешься, называется… Да, нет, это хуже, чем сводничество. Это бред какой-то! Это подстава! Ты меня толкаешь на связь с женатым мужиком!
— Сонечка, с богатым мужиком. А его брак давно уже развалился.
— Да? А жена его знает об этом?
— Это не жена, это собака бешеная. Она ему угрожает налоговой и вертит им как захочет. Он ее не любит, а та грозится оставить его без штанов, если он только заикнется о разводе.
— Ну и зачем мне мужик, который под каблуком у жены, даже когда выходит из дома?
Павлик обиженно надул губки.
— Сонь, ты ему очень нравишься.
— Да ну тебя!
Соня придвигает корзину с цветами ближе к Павлику.
— На. Это тебе.
— Большое вам спасибо, Юрий Иванович. Родина вас не забудет. — Максим Александрович Краско, генерал-полковник ФСБ пожал руку декану психфака МГУ и мило улыбнулся.
— Служу Советскому Союзу! — Юрий Иванович бодро развернулся на месте и, чеканя шаг, направился к двери.
Как только он вышел, Краско брезгливо пробормотал себе под нос: «Педрила старый», упал в свое кресло и задумался. Бывший агент всегда был рад настучать, но в этот раз он вошел в дверь, которую Краско давно закрыл для себя. И вот теперь этот визит возвращал его к событиям прошлого. От волнения он покрылся красными пятнами. Испарина выступила у него на лбу.
Краско лег локтями на стол и задумался.
Неспроста появился этот декан. Ох, неспроста. Надо действовать и действовать немедленно.
Краско нажал на кнопку спикерфона. По громкой связи послышался женский голос:
— Да, Максим Александрович.
— Мариночка, будь добра, сгоняй в архив. Принеси мне дело Воробьева.
— Будет сделано, Максим Александрович.
— А когда вернешься, позови ко мне Соболева.
— Хорошо.
Максим Александрович подошел к окну. Его взгляд скользил по крышам московских домов и по узким улицам, ни на чем не останавливаясь. Ему не нравился этот визит. Что-то подсказывало, что закончится все это может плохо.
В задумчивости он запустил руку за отворот рубашки и громко почесал вспотевшую волосатую грудь.
«Какое сегодня число?»
Краско хотел запомнить этот день, как дату очередного витка в давнишней истории, которую он безуспешно пытался забыть.
