Я подозрительно посмотрела на него. – Ты ведь шутишь, верно?
- Верно. – Лицо его приняло бесстрастное выражение, но мне не понравился его взгляд.
- Давай остановимся на разводе, - попросила я. – Мне бы не хотелось, чтобы Мэтью и Каррингтон пришлось навещать тебя в тюрьме. Что за условия ты придумал? И должна ли я ползти к Папе за деньгами, чтобы отдать их Нику?… Потому что у меня их нет.
- Позволь мне самому заняться условиями. А позже мы все уладим.
Поняв, что мой брат был готов не только взять на себя расходы, связанные с моим разводом, но еще и все утрясти, я с несчастным видом посмотрела на него, - Гейдж…
- Все в порядке, - тихо сказал он. – Ты сделаешь это ради меня. Ты никому не доставляешь беспокойства, милая.
- Это неправильно, чтобы ты расплачивался за мои ошибки.
- Хейвен… быть сильной – значит быть способной признать, что иногда тебе нужна помощь. Ты без чьей-либо поддержки вышла замуж, ты в одиночестве прошла через все это, и ты абсолютно точно не должна выбираться из всего этого сама. Позволь мне быть твоим старшим братом.
Его спокойная уверенность вернула мне твердую почву под ногами. Словно когда-нибудь и в самом деле все будет хорошо.
- Я отдам тебе деньги, как только смогу.
- Ладно.
- Думаю, единственный раз, когда я чувствовала себя более благодарной, - сообщила я ему, - это когда ты вытащил Бутси из зарослей бирючины.
Я проглотила свою гордость и позвонила Папе сразу после моего развода в феврале. К моему величайшему облегчению, Ник не появился в суде, когда судья подписал постановление. Чтобы пожениться нужны два человека, а вот чтобы развестись достаточно и одного. Гейдж заверил меня, что Ник не придет в суд в этот день. – Что ты сделал, пообещал сломать ему обе ноги? – спросила я.
- Я сказал ему, что если замечу его, то через пять минут развешаю его кишки по зданию суда. – Я улыбнулась на это, пока не поняла, что Гейдж не шутит.
Гейдж и Либерти сообщили моей семье, что я вернулась в Хьюстон, но пока не готова видеться с кем-то или говорить по телефону. Само собой Папа, которому всегда хотелось быть в центре всего, что происходит, обиделся на мою уклончивость. Он сказал Гейджу, чтобы тот передал мне, что он хочет, чтобы я пришла к нему, как только перестану задирать нос.
- Ты рассказал ему о том, что я развожусь? – спросила я Гейджа.
- Да. Не могу сказать, что он удивился.
- Но ты не сказал ему, почему? – Я не хотела, чтобы хоть кто-нибудь знал о том, что произошло между мной и Ником. Может, в свое время я расскажу об этом Джеку и Джо, но пока мне нужно было держать это в тайне. Мне не хотелось показаться слабой или беспомощной жертвой снова. А больше всего мне не хотелось, чтобы меня жалели.
