– Кроме вас больше некому. Это долг перед Родиной.
– ДА! А то, что я скоро в памперсы ходить буду – это тоже для родины полезно! – взбеленился подросток.
Я не сдержалась и от всей своей истеричной души покатилась со смеху. И, конечно, стала центром внимания.
– Чего Вы смеетесь, юная леди?! И кто Вы? – заявил мне паренек.
И что мне так с этим вопросом везет? Всем интересно КТО?
– Лаки. – Черт, что я несу, я не мертвый сталкер! – то есть, нет, меня Юля зовут.
– Так ты не только его ПДА, но и кличку заграбастала, – развеселился Странник.
– Что? Я? Заграбастала? Граждане-товарищи, вы ему не верьте: это он сам покойничка обобрал и ПДА мне всучил, я брать не хотела, а он, мол, надо, а я новенькая, ничего не знаю…Вот.
– Какая же молодежь нынче шумная, – посетовал научник и покосился на Васю.
– Кто молодежь?! – взбеленился тот. – Я? Да мы же с вами с одного курса будем!
– Ты че, гений?! – если бы мне сейчас предложили от чего-нибудь избавиться, я бы избавилась от своего языка.
Сначала мне казалось, что паренек просто задохнется, такой смеси чувств нет даже в сериалах. И вдруг он хлопнул в ладоши и радостно заявил:
– Да, я буду изображать гения, особенно когда омоложусь до 5 лет!
Тут опять влез толстячок:
– У нового эксперимента есть побочный эффект, – он выдержал отлично сыгранную паузу,– «остановка возраста», то есть тот же эффект, что и у Странника, только без добавления клеток зомби.
– Вот на Василии Петровиче и проверяли… – он осекся, – но ошибочка вышла, и началось омоложение.
К концу разговора я отползла от Странника метра на четыре, то есть до стены, а дальше только сквозь нее. Теперь понятно, почему на него никто не хотел нападать – свой, свой в доску. Я почувствовала укоризненный взгляд из-под капюшона.
– Снимай паранджу, – пробурчала я, – хочу на спасителя посмотреть.
Лицо слишком бледное и все. Никаких признаков разложения как у зомби, да и ходил-то он нормально как «человек живой». Глаза человека, только должны быть почти черными, но на них вроде как легкий налет и поэтому кажутся светлее. Тут я заметила эту странность – нет щетины, вроде и никогда не росла у него борода. Да и усы тоже. Губы тоже бледноваты. Но ведь не сине-непонятно-какой цвет, как у тех, которых я у костра прикормила.
– Шутите, дядечки? Он нормальный. Он – человек, а не зомби.
– Человек, – легко согласился Вася, – но он был смертельно болен. Внедрив в его организм клетки зомби, мы просто, как сказать, что б Вам было понятно, законсервировали болезнь, но не излечили ее.
