— ТАКСИ!
— ТАКСИ!
— ТАКСИ!
Таксисты вопили и подзывали к себе свежие партии гринго.
— ТАКСИ!
— ТАКСИ!
— ТАКСИ!
Такси были типично мексиканскими, и водители лупили по ним, как по кускам свежего мяса. Мне не нравится, когда мне что-то пытаются жестко впарить. Я к этому не приспособлен.
Подошла молодая консервативная пара — очень испуганные. Они забрались в такси и исчезли в направлении Тихуаны, плоско лежащей перед нами, а затем покато уходящей наверх, в смутно-желтые, нищие на вид холмы с огромным количеством домиков.
Воздух электризовался давкой за долларом янки и его библейским посланием. Таксисты казались нескончаемыми — как мухи, они тащили нас к своему мясу, а с ним — к Тихуане и ее прелестям.
— Эй, кр-ра-сот-ка и БИ-итл! Залезайте! — вопил на нас один таксист.
— Битл? — спросил я у Вайды. — У меня что — такие длинные волосы?
— Длинноваты, — улыбнулась в ответ Вайда.
— Эй, БИ-итл, и эй, красотка! — завопил другой таксист.
В воздухе неумолчно жужжало: ТАКСИ! ТАКСИ! ТАКСИ! Неожиданно в Мексике для нас все пришпорилось. Мы оказались в другой стране, которая видела только наши деньги.
— ТАКСИ!
— ТАКСИ!
(Посвист.)
— БИ-итл!
— ТАКСИ!
— ЭЙ! ЭЙ ВЫ!
— ТАКСИ!
— ТИХУАНА!
— КАКАЯ ЛАПУСЯ!
— ТАКСИ!
(Посвист.)
— ТАКСИ!
— ТАКСИ!
— СЕНЬОРИТА! СЕНЬОРИТА! СЕНЬОРИТА!
— ЭЙ, БИТЛ! ТАКСИ!
И тут к нам спокойно подошел мексиканец. Казалось, он несколько смущен. На нем был деловой костюм, на вид ему было лет сорок.
— У меня есть машина, — сказал он. — Вас довезти до центра? Машина вон там, недалеко.
Машина оказалась "бьюиком" десятилетней давности, пыльная, но ухоженная — казалось, ей хочется, чтобы мы в нее сели.
— Спасибо, — сказал я. — Это было бы замечательно.
Человек выглядел нормально — просто хотел нам помочь, судя по всему. Не похоже, чтобы он что-то продавал.
— Это вон там, недалеко, — повторил он, давая понять, что гордится своей машиной.
— Спасибо, — сказал я.
Мы подошли к машине. Он открыл нам дверцу, потом обошел и сел в машину сам.
— Здесь шумно, — сказал он, когда мы тронулись в Тихуану, до которой оставалась примерно миля. — Слишком шумно.
— Да, шумновато, — сказал я.
Чуть отъехав от границы, мужчина как бы расслабился, повернулся к нам и спросил:
— Вы на эту сторону просто день провести?
— Да, решили посмотреть Тихуану, пока гостим у ее сестры в Сан-Диего, — сказал я.
— Здесь есть на что посмотреть, это правда, — сказал он. Но при этом казалось, был чем-то недоволен.
— А вы здесь живете? — спросил я.
— Я родился в Гвадалахаре, — сказал он. — Это прекрасный город. Это мой дом. Вы когда-нибудь там были? Там очень красиво.
