-. ., - смеясь, сказала Вайда.
— Спасибо, милая, — сказал Фостер.
-. ., - сказал я.
— Обожаю это место, — сказал Фостер.
-. ., - сказал я.
— Я буду относиться к вашим посетителям, как к святой яичной скорлупе. Не разобью ни одного, — сказал Фостер.
-. ., - смеясь, сказала Вайда.
— Ох, милая, ты слишком добра ко мне, — сказал Фостер.
-. ., - сказал я.
— Хватит волноваться, малец. Я знаю, что должен делать, и сделаю все в лучшем виде, а кроме этого больше ничего не обещаю, — сказал Фостер.
-. ., - сказала Вайда.
— Да неужели? И вовсе он не старик, к тому же. Просто малец, — сказал Фостер.
-. ., - сказал я.
— Я никогда так не ценил мира и спокойствия, уюта и домашности пещер, как теперь. Ты открыл мне целый новый мир, малец. Я должен пасть на коленки, на четвереньки и благодарить тебя от всего сердца.
-. ., - сказал я.
— Ах, Калифорния! — сказал Фостер.
Фостер настоял на том, чтобы донести нашу сумку до фургона. Рассветало, солнце наполовину взошло. Фостер по обыкновению потел в своей майке, хотя нам утро показалось довольно зябким.
За все годы нашего знакомства с Фостером я никогда не видел, чтобы он не потел. Видимо, оттого, что у него такое сердце. Я всегда был уверен, что сердце у него большое, как канталупа, а иногда перед сном даже размышлял о его размерах.
Однажды сердце Фостера явилось мне во сне. Оно ехало на лошади, лошадь входила в банк, а банк сталкивался с облака. Я не видел, что именно сталкивает банк с облака, но странно — что же может сталкивать банк с облака, когда внутри него сердце Фостера, и оно падает мимо неба.
— Что у вас в этой сумке? — спросил Фостер. — Она такая легкая, что там, наверное, вообще ничего нет.
Он шел за Вайдой, которая вела нас вперед с восхитительной неловкостью — такая совершенная и прекрасная, что место ей вообще не с нами, а одной, в каком-то ином созерцании духа или на верхушке стремянки, по которой звери карабкаются к богам.
— Не лезь в наши секреты, — сказала Вайда, не оборачиваясь.
— Хочешь как-нибудь навестить мою ловушку для кроликов? — спросил Фостер.
— И стать твоею зайкой? — спросила Вайда.
— Ты это, наверное, уже слышала, — сказал Фостер.
— Я слышала все.
— Ну еще бы, — сказал Фостер, начисто промахиваясь мимо неба.
