– Я люблю, чтобы все было красиво, – щебетала Ласточка, а Егор думал, что самым красивым на свете будет их любовь. Только бы она сказала «да», когда он заговорит о своих чувствах.
Но Ласточка не спешила говорить «да». Наоборот, она все время твердила «нет, нет и нет», когда он просился к ней в гости, когда, позабыв об экзаменах, умолял ее погулять с ним подольше, когда однажды, неловко, – практически он был не подготовлен, – попытался обнять ее. И от каждого ее «нет» ему все больше хотелось и гулять с ней по целым ночам, и целоваться, и даже сказать: «Ласточка, будь моей женой!» Да, да, сказать как можно скорее, потому что если он упустит Ласточку, то лучшей он не встретит нигде, никогда! (Он не знал, что именно такая поспешность впоследствии является источником мучений некоторого процента женатых мужчин.)
И вот наконец Ласточка пригласила его в гости. Кроме них, была еще та девица, на которую он не обратил внимания на стадионе.
На столе стояла бутылка вина, большой торт с кремовыми розами, а рядом с ним принесенный Егором маленький двенадцатирублевый тортик. Егору было совестно за свое скромное приношение, и разговор не клеился. Ласточку вызвали в коридор к телефону. Девица сказала:
– Мы с вашей Ласточкой нынче чуть было не вляпались.
– Во что? – рассеянно спросил Егор, прислушиваясь к милому голосу в коридоре.
– В жуткую историю. У них в трикотажном отделе десять продавщиц. Небось она вам говорила – ведьма на ведьме!
– Нет, я этого не знал. Неужели? – огорченно спросил Егор, представив себе, как его Ласточке трудно работать в таком окружении, словно на Лысой горе. А ему эти продавщицы казались симпатичными. Как можно ошибаться…
– Гадюки, – подтвердила девица. – Воображают, если у них бригада отличного обслуживания, так они должны из себя святых корчить! Ну уж ладно, которые комсомолки, так ведь и старые бабы туда же!
– Я что-то не понимаю, – сказал Егор.
– Уж будто вам Ласточка ничего не рассказывала! – Девица завлекательно улыбнулась и погрозила коротеньким пальцем с толстым кольцом. – Ведь только сейчас и пользоваться, пока в продажу поступают шикарные вещи в ограниченном количестве. А когда ими прилавки завалят – поздно будет. И вот, нынче выбросили свитера, джемпера, полуверы…
Егор довольно хорошо знал английский, и ему стало смешно, что толстая девица слово «пулёвр» произносит, как «полувер». А она продолжала:
– С каждого полуверчика очень просто по сотне заработать. У меня с Ласточкой контакт. Я прихожу, а у нее уже товар выписан. Я чеки – цап! Мое дело сбыть, а барыши пополам.
