Но этой простой мысли наши патриоты как будто не принимают в принципе. И.Р.Шафаревич, используя свою общую формулу, отрицает революции и на Кубе, и во Вьетнаме — как «социалистические». Хотя совершенно очевидно, что в расколотом на блоки мире «социализм» стал лишь простой идеологией и криком о помощи к тем, кто противостоял США. В чем же упрекают Кубу? В том, что люди восстали против абсолютно преступного и садистского режима Батисты. Неужели И.Р.Шафаревич был бы в 1959 г. с Батистой? А что Вьетнам? Это была древняя цивилизация, которой французские колонизаторы отнюдь не помогли развиться. А во время войны они просто сдали Вьетнам японцам, в боях с которыми и возникла вьетнамская армия. Она победила — и должна была снова пустить французов? Тогда почему И.Р.Шафаревич так недоволен, что грабят и ликвидируют российскую цивилизацию? Почему он заступается за Приднестровье? Ведь можно допустить наличие чувства патриотизма и у вьетнамцев, и у кубинцев. При чем здесь социализм как «путь к смерти»?
И еще полезно вспомнить о нашей гражданской войне потому, что обе стороны вели ее серьезно, чего не скажешь о нынешних патриотах. Почитать их издания, так, оказывается, в момент смертельного противостояния нельзя получать помощь извне — ведь «у России нет друзей». Приложите эту норму к сегодняшней ситуации. Мы видим, что «хирург», расчленяющий и Россию, и сознание каждого ее гражданина, пользуется и деньгами, и техникой, и услугами экспертов чуть не всей западной цивилизации. Этого никто и не скрывает. Что, если кто-то, кто хотел бы этому воспрепятствовать из своих собственных интересов, а вовсе не из любви к России, предложил помощь тем внутренним силам, которые «хирургу» противостоят? Принять от него помощь было бы аморально? Таких помощников, к сожалению, пока нет — их мышление так же инерционно, как и наше. Но самим-то надо иметь ясность.
Как это ни больно, но если доводить дело, как требовал Достоевский, до «конечных вопросов», то и сегодня большинство из нас, доведись им попасть в 1917 год, пошло бы за большевиками, а не за Деникиным или Махно — большевики сумели наилучшим образом понять и выразить архетипы коллективного бессознательного народов, выросших в православной и исламской культуре. И эти архетипы, несмотря на их быструю эволюцию, коренным образом за 75 лет не изменились. Большевизм в 1917 году были тем почти смертельным, но целебным ядом, который мог быть выработан в народном организме лишь в момент национальной катастрофы. И, как это ни страшно, нас опять подводят к такой же ситуации.
