— Я же сказал: на собаку! — твёрдо сказал Аксель. — Большой лохматый пёс.
— Какой породы?
Аксель испытующе покосился на комиссара. Но лицо пожилого собеседника было вполне серьёзным.
— Я… я уже и сам думал… Но не знаю. Я не разглядел. Кри раньше меня догадалась, что там не туча…
— Ты уже говорил. Но неплохо бы понять, почему? У неё зрение лучше?
— Н-нет… Не знаю… Мы оба никогда не жаловались.
— Это ничего не значит, — возразил комиссар. — Ладно, продолжай. Итак, твоя сестра первой заметила опасность. Верно?
— Верно…
— Но не сделала попытки спастись или предупредить тебя.
— Ну да. Она прямо остолбенела!
— «Стояла, как примёрзшая», — сказал ты. Что ж, я могу это понять, — поспешно продолжал Хоф, видя, как побледнел Аксель, вспоминая ту страшную минуту. — Но всё же у тебя были две-три секунды, чтобы разглядеть это… существо.
— Только со спины, — возбуждённо приподнялся на локте Аксель. — Только сзади! Когда оно уже улетало. Если б я меньше вертел головой и быстрее соображал, я мог бы…
— Ты гораздо меньше рассказал бы мне тогда, — успокоительно поднял ладонь комиссар, — а сделать что-то вряд ли сумел бы. Уж наверное, ОНО настигло бы вас и в лесу. А?
— Да нет же! — простонал Аксель, ломая руки. — ОНО… то есть она… была слишком большая, чтобы протиснуться между деревьев. В роще мы были бы в безопасности! — Он помедлил. — Мне почему-то кажется, что у неё на морде и на теле были складки… как у шарпея. Но ведь шарпей не мохнатый!
Хоф прошёлся по комнате и присел на подоконник. Акселю вдруг померещилось, что он сейчас достанет из кармана трубку и закурит — не хуже Шерлока Холмса. Но Хоф и не думал курить (мало того, его подчинённые не смели курить при нём: у него была аллергия на табак).
— И какого размера была эта штука? — спросил комиссар, глядя в окно.
— Ну… — Аксель сощурился. — Примерно как сорокатонный грузовик «вольво».
— О, ты разбираешься в машинах! — улыбнулся Хоф. — Такая точность нам поможет.
И Аксель испытал чувство облегчения. Он никак не мог понять, верит ему Хоф или нет.
А Хоф не знал, что и думать. Чутьё подсказывало ему, что этот мальчуган не бредит и даже, кажется, не лжёт. И что на свете случаются невероятные вещи, комиссар тоже знал. Но очень их не любил.
— У меня тоже есть неплохая машинка, — сообщил комиссар. — Вон она стоит, погляди.
Он поманил Акселя к окну, и тот без видимого усилия встал и пересел на подоконник.
— Во-он та, серая, с краю. Видишь?
— Да. Красивая… — вежливо добавил Аксель.
