Это согласуется с алхимическим символизмом, в котором рассматривается проблема четырех элементов — воды, огня, воздуха и земли. В нашем алхимическом тексте они представлены колесами, которые должны быть объединены. Затем идет речь о пятом, основном элементе, не являющемся дополнительным, но, можно сказать, представляющем собой сущность всех четырех, и притом ни одного из них в отдельности; это — четыре в одном. К четырем добавляется пятый элемент, не относящийся к ним, но стоящий за ними и состоящий из всех четырех. Именно его алхимики называют пятой сущностью, квинтэссенцией (quintessentia, или философским камнем. Он означает объединенное ядро личности, которая теперь не идентифицируется ни с одной из функций. Можно сказать, что это — выход наружу идентификации человека с его собственным сознанием и бессознательным и остановка или попытка остановки на среднем уровне. С этого момента, как говорится в документе, человек движется без движения, бежит без бега (currens sine cursu, movens sine motu). После того, как достигнута эта стадия, начинается следующая фаза развития. В алхимии, также как и в развитии личности, решение проблемы функций является всего лишь первым шагом, но и этот шаг сделать чудовищно трудно.
(Далее следует запись вопросов и ответов.)
Вопрос: Что происходит с человеком, когда достигается этот средний уровень?
Д-р фон Франц: На кого похож человек, отделивший свое эго-сознание (эго-осознание) от отождествления с определенными функциями? Думаю, что ближайшим и наиболее убедительным примером может служить описание поведения Учителей дзен-буддизма. В нем говорится, что дверь во внутренний дом закрыта, но Учитель встречает каждого человека, каждую ситуацию, каждое событие в своей обычной манере. Он продолжает вести повседневную жизнь, участвуя в ней как любой нормальный человек. Если к нему приходят люди, желающие у него учиться, он с чувством передает им знания. Если перед ним ставят трудную проблему, он может обдумать ее. Если наступает время еды, он принимает пищу, если приходит время сна, он засыпает, он всегда правильно пользуется своей функцией ощущения. Когда нужно осветить человека или событие вспышкой интуиции, он сможет это сделать. Однако он не будет внутренне привязан к эго-функциям, которые использует в каждой частной ситуации. Он утратил детскую жажду нового. Если вы поставите интеллектуальную задачу человеку, который все еще отождествляет себя со своим мышлением, он уверенно возьмется за ее решение. Это необходимо, ибо, если человек не обретет подобную уверенность, он не научится думать правильно в соответствии с обстоятельствами. Но если вы поставите такую же задачу перед человеком, прошедшим трансформацию, он останется внутренне не привязанным к самой задаче, хотя и сможет применить свои знания для ее решения: он сможет в любую минуту перестать думать, не будучи обязан продолжать этот процесс. Привести примеры такого поведения очень трудно, так как людей, достигших этой стадии, очень немного, но прекрасные описания поведения людей, отдалившихся от функций собственного сознания, имеются в книгах по дзен-буддизму.
