Томас покачал головой.
— Как же так? Леди Юлиане отвели комнаты Хью, а ее отец с женой разместились в моих рядом с лестницей. Это довольно близко от той каморки, где живете вы у нашего священника. Вот Генри вы могли и не встретить. Мы с ним устроились, если вообще так можно сказать, в казармах. Кроме столовой, для нас в замке нет места.
— В те часы, когда я ходил по коридорам, самые мудрые среди ныне живущих еще в своих постелях, а души мертвых давно вернулись в ад. Сестра Анна, наша настоятельница и я, мы трое, денно и нощно дежурили у постели Ричарда, сменяя друг друга, пока лихорадка не отступила. Даже еду нам приносили в комнату больного. Большую часть ночей, чтобы дать женщинам отдохнуть, возле мальчика оставался я.
Роберт устремил взгляд туда, где за серыми облаками в небе должно было прятаться солнце. Потом он кивнул в сторону большого зала.
— Но сегодня-то вы наконец увидите наших других гостей за обедом. Тем более что стол должны накрыть пару часов спустя после полудня.
Томас кивнул. Потом с улыбкой, не больно-то подходящей монаху, вновь вернулся к прежней теме.
— А ваша леди, она вам нравится?
Роберт пожал плечами.
— Наверное, понравится, если я ей понравлюсь. Несколько лет назад, помнится, она была милым ребенком, но в последние годы я ее почти не видел, — он в нерешительности замолчал. Его глаза сузились. — Вот двух ее братьев я знаю куда лучше. Надеюсь, она больше похожа на младшего, тогда мы с ней отлично поладим. Старший — угрюмый, мелочный тип. Генри только и делал, что спорил с моим отцом, какая семья и чем облагодетельствует этот счастливый союз.
Томас почел за лучшее пропустить мимо ушей плохо скрытую обиду, прозвучавшую в словах Роберта. Прежде чем он успел задать следующий вопрос, оба услышали стук множества копыт по деревянному мосту и обернулись к темной арке ворот.
— Держу пари, семейство Лейвенхэмов возвращается с утренней прогулки, — предположил Роберт, подняв руку и приветливо помахав первому въехавшему в ворота всаднику. Но тут его лицо неожиданно посуровело. — Боюсь, прогулка вышла не из приятных, — он понизил голос до свистящего шепота и кивнул в сторону приближающейся группы. — Вон та лошадь везет мертвеца.
