— Это будет для меня честь, — ответила Юлиана, ее тихий голос больше напоминал шепот.
— Пойдем поприветствуем солнце. Оно дар Божий даже в темное время года, — с этими словами Элинор потянулась и взяла ее руку. Та показалась высохшей и хрупкой, словно рука старухи. Элинор нежно погладила пальцы подруги.
Высоко на стене замка от резкого ветра щипало в носу, и щеки розовели у двух женщин, неподвижно стоявших на каменной галерее. Внизу, в долине, смутно чернел лес. Клочья тумана временами полностью скрывали его, чтобы затем явить на какой-то мучительно краткий миг. Белый дымок над крышами немногочисленных деревенских домишек у подножия холма, на котором высился Вайнторп, закручиваясь спиралью, поднимался вверх и растворялся в пелене, делавшейся все плотнее. Матери хлопотали у очага, варили похлебку и пекли хлеб, чтобы их мужьям и детям было чем подкрепить силы в этот холодный день. Посреди деревни в окружении хижин стояла маленькая церковь. Женщинам со стены замка была видна группа людей — крохотные фигурки, чьи одежды бедность окрасила в унылые цвета. Эти люди направлялись к замку в надежде на милостыню и остатки ужина, которым обитатели замка лакомились накануне, — объедки на пропитанных жиром деревянных досках. Хотя сквозь туман животных нельзя было разглядеть, Элинор и Юлиана знали, что в поле, между деревней и лесом, бродит стадо, разыскивая под снегом увядшую зимнюю траву. Черные козы, вставая на задние ноги, обгрызали нижние ветки деревьев, пятнистые овцы жались друг к другу в поисках тепла. В морозном воздухе отчетливо разносилось их блеяние. С большого расстояния, да еще в мягком свете туманного утра, картина выглядела идиллически.
— Миледи, я хотела попросить вас об одолжении, — начала Юлиана. Пар от ее дыхания повисал затейливыми завитушками, какими украшают заглавные буквы в нарядном манускрипте.
Элинор улыбнулась.
— Миледи? Ты что, забыла, как мы вместе росли? Тогда мы были Элинор и Юлиана.
— Сейчас вы глава Тиндальской обители. Я почитаю вас как настоятельницу.
— Эта честь принадлежит моему отцу. Я приняла ее ради него.
На лице Юлианы в первый раз появилась улыбка.
— Судя по тому, что мы слышали, вы и сама заслужили немало. Джордж нам рассказывал, что при дворе только и говорят, что о ваших уме и отваге. — Она коснулась локтя Элинор: — Он шлет вам привет и — да, и уверения в своей братской любви.
— Ты хотела поговорить со мной с глазу на глаз лишь ради того, чтобы передать мне привет? — спросила Элинор.
