Искатель, 1963 № 04 | страница 20
Интересное это слово — «дублер». Это не дубль, не дубликат. Это совсем другое. В этом простом, может быть, даже казенном слове заложен большой смысл. Кто-кто, а космонавты знают этот смысл. Его словами не передашь, его чувствовать надо. А уж если и попытаться высказать словами, то лучше поэта Валентина Вологдина не скажешь:
На командном пункте космодрома и на станциях слежения слушали доклады из космоса. Люди собирались у телевизионных экранов. На голубоватых светящихся квадратах был виден космонавт, спокойно расположившийся в кабине.
Четвертый виток. Первый секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза Н. С. Хрущев принял доклад еще одного космонавта-героя, Андрияна Григорьевича Николаева.
Корабль «Восток-3», делая первые витки, облетал нашу планету со строгой периодичностью в 88,5 минуты, а на космодроме уже действовал график подготовки следующего запуска. Государственная комиссия приняла решение дать старт «Востоку-4» на следующий день.
Заданий у Валерия было много. Надо было дежурить на станции слежения, помогать собирать и обрабатывать информацию, получаемую с «Востока-3», и одновременно помогать готовить к полету Павла Поповича. Вечером 11 августа Космонавт-четыре проходил последние физиологические обследования. В размеренную рабочую обстановку ворвалось сообщение:
— Сейчас над космодромом пролетит Николаев!
Павел секунду колебался, потом прямо поверх измерительных датчиков набросил на себя халат и выскочил на улицу. Вслед за ним бежали Валерий и Космонавт-шесть. Вот она, движущаяся звездочка. Она отчетливо видна на черном бархате неба. В течение нескольких минут они стояли молча, а потом, улыбнувшись, Паша сказал:
— Сегодня посмотрел на друга с Земли, а завтра увижу его в космосе. Ведь так, Валера?
— Так, Паша, так.
И вот новый большой старт.
Второй! Подряд! Разница лишь в том, что на этот раз председателю Государственной комиссии рапортовал летчик-космонавт подполковник Павел Романович Попович, а дублером у него был Космонавт-шесть.
