Опять влагалищный осмотр. Фу-у-у, как недужно.
– Пока 5 сантиметров. Да, процесс замедлился, – ощупывая меня изнутри, сказала доктор Прохорова.
Как это замедлился, думаю я про себя. Инна на курсах нам рассказывала, что шейка матки раскрывается примерно в час по сантиметру, а у меня за три часа – уже пять. Странно как-то. Но я молчу. Врач лучше знает.
– Давай-ка, мы пока сделаем перерыв, – продолжила Олеся Викторовна. – Ты полежи немного. А когда родовая деятельность активизируется, мы введем вторую дозу.
И тогда я поняла, что такое НАСТОЯЩИЕ роды. Боль подкатывала и, казалось, поглощала меня всю. В такие моменты очень хотелось сменить позу, но ни повернуться, ни встать мне не давала капельница. Дима сидел рядом и держал меня за руку. Когда начиналась схватка, я с ним разговаривала. Ни петь, ни правильно дышать мне не хотелось. Мне хотелось говорить. И я несла полную чушь. Первое, что приходило в голову. Но это помогало пережить боль. Я ее как бы «заговаривала».
Мужской взгляд.Во время схваток любимая мучилась по нарастающей. То есть, поначалу морщилась, на следующей схватке – постанывала, на следующей – охала, а потом и вовсе кричала в голос. Видать, действительно, больно. В такие секунды понимаешь, что максимум, чем можешь помочь, это подержать за руку (хотя я знаю, что некоторые – особо продвинутые – мужья делают женам массаж и помогают правильно дышать). Но именно это, по-видимому, и есть лучшая помощь. Между схватками мы мило беседовали о текущей мелочевке, хотя оба понимали всю важность момента. Я чуть было не ударился в панику, потому как со всей очевидностью осознал, что все происходящее совершенно от меня не зависит. Оставалось только дожидаться развязки...
Так прошло полчаса. ВСЕГО полчаса, а мне показалось – целая вечность. В половине десятого наступило спасение: решив, что я достаточно настрадалась, врач разрешила ввести мне новую порцию анестетика. Я повеселела. Как же это здорово – рожать без боли!
Вообще, как я поняла, делать эпидуральную анестезию – это настоящее искусство. Надо точно рассчитать дозу обезболивающего, время его введения, чтобы оно прекратило действовать как раз тогда, когда нужно – перед вторым периодом родов. И здесь важен профессионализм не только анестезиолога, но и врача, ведь именно он, опираясь на свой опыт, прогнозирует развитие родов и рассчитывает, к какому моменту действие анестетика должно закончиться.
По всей видимости, с врачом и анестезиологом мне крупно повезло: моя доза обезболивающего, как выяснилось, была рассчитана точно – на один час, как раз к полному раскрытию шейки матки. Весь этот час мы с Димой болтали, он даже вынул фотоаппарат и сфотографировал меня, лежащую под капельницей на кровати. Теперь я смотрю на эту фотографию и заново переживаю события давно ушедших дней.
