Он остановился и задумчиво посмотрел вниз, приподняв подол своей сильно помятой мантии.
— Узелок завязать, что ли, с нужной стороны балахона?
— Ты еще крестик на сапоге нарисуй, чтоб все видели — нога хромая.
— Сын, не выступай! Надо будет — нарисую.
Мы пришли к нему домой далеко за полночь. Здание, в котором располагались апартаменты преподавателей, почти вплотную примыкало к женскому корпусу. Помню, нас, студентов, этот факт всегда очень интересовал и вызывал немало шуток. А теперь мне самому предстоит здесь жить. Отцовская квартира находилась на третьем, последнем, этаже и состояла из кухни, гостиной и двух спален, одна из которых сегодня будет моей. Папа зажег свечи, и мы расположились в гостиной.
— Рон, а для себя ты что-нибудь придумал? А то тебя здесь хорошо знают, как принца дроу.
Я минуту подумал, щелкнул пальцами и приобрел совершенно неотразимую внешность. Мои черные волосы закучерявились и поменяли цвет. На рыжий. Уши, раньше торчавшие из волос, спрятались под рыжей шевелюрой. Я не люблю возиться с волосами и поэтому всегда стригусь довольно коротко, до плеч, так что теперь я был похож на рыжего барана. Папа по достоинству оценил перемены в моей внешности, то есть, просто заржал.
— И в кого ты у меня такой рыженький, в тетю? Только глаза подкачали. Поменять?
— Поменяй.
— Что-нибудь еще добавить?
— Только без увечий, а то меня на работу не возьмут.
— Пару шрамов?
— Нет, спасибо, не надо. Я и без них достаточно привлекателен, — сказал я и отошел от папы на два шага. Он не отставал.
— Загар?
— Это можно, только не впадай в крайность. Не делай меня чернокожим.
— Упс, я, кажется, перестарался.
— Папа, ну я же просил!
Из зеркала на меня смотрел рыжий кучерявый и голубоглазый полуэльф с ярко красной физиономией. Рыжие ресницы и брови сливались с цветом лица, и оно горело, как от ожога. Я повернулся к отцу,
— Ну и что я теперь буду делать?
— Не трусь, сейчас исправлю, — он провел руками по моему лицу, снимая жар и красноту. — Может, правда, начать шелушиться.
— Что! — закричал я.
— Не переживай ты так, мой краснолицый друг, облезешь за пару дней, зато потом рожа будет как новая.
— Папа, я тебя сейчас прибью!
Повелитель отскочил в сторону и, придерживая руками свой балахон, прихрамывая и кривляясь, побежал вокруг стола. Я схватил диванную подушку и швырнул в него. Ура! Попал.
Подушка прилетела обратно.
— Ой! Не бей меня, я больше не буду.
— Ладно, повеселились и хватит. Рон, а ты кушать не хочешь?
