– - Признаюсь, нянюшка, что мне страшно глядеть на этого чернеца. Он хотя и молод, но в лице его что-то суровое. Он так ужасно, так пристально смотрел на меня своими серыми глазами.
– - Я не приметила ничего страшного, ни сурового в лице монаха,-- возразила няня.-- Куда как зорки ныне глаза у красных девиц! Уж ты знаешь, что у него серые глаза?
– - И рыжие волосы, которых я также боюсь, по твоим же словам,-- примолвила царевна.
– - Не всякое лыко в строку, дитятко! Есть злые и добрые люди всякого цвета и волоса. В писаниях говорится о многих златовласых угодниках и поборниках веры. Впрочем, чего тебе бояться при мне, моя голубушка? Настасья, подай свечу!
Служанка поставила свечу на стол и едва успела запереть двери за собою, они вдруг отворились и вошел чернец с длинными четками в руках, с книгой под мышкою. Он остановился у порога, помолился пред иконами и поклонился царевне и ее няне.
– - Подойди ближе, святой отец,-- сказала Марья Даниловна,-- и присядь на этой скамье. Царевна позволяет; не правда ли, моя родимая?
– - Милости просим,-- отвечала царевна, смотря на рукав своей ферязи.
Монах приблизился к кровати, сел на скамье, взял больную за руку и, смотря ей в глаза, сказал:
– - Слава Богу! Он услышал грешные мои моления и возвратил тебе здоровье. Вот последнее лекарство: шесть порошков. Принимай с водою по одному утром натощак и ввечеру, ложась спать. Только не изволь кушать рыбного и берегись холода, как я прежде сказывал.
– - Спасибо тебе, добрый отец Григорий! Я почти совсем здорова, только не могу крепко держаться на ногах.
– - Все будет хорошо, только будь терпелива и поступай по моим советам,-- отвечал монах.
– - Святой отец! -- сказала няня,-- ты обучен книжной мудрости и проник в тайный смысл писаний, сокрытый для нас, грешных мирян. Скажи, должно ли верить снам?
– - Как не верить тому, чему верили мудрецы и патриархи?-- отвечал монах, посмотрев на царевну, которая побледнела, как полотно.-- Особенно достойны примечания сны, видимые людьми, поставленными Богом выше других человеков. Невидимые силы действуют более на душу порочную или на существо добродетельное и невинное. Люди обыкновенные не подвержены влиянию случаев чрезвычайных; они бредут, как стадо, протоптанною стезею от колыбели до могилы.
– - Царевна видела страшный сон,-- сказала няня и принялась рассказывать его со всеми подробностями. Монах слушал со вниманием, пристально смотрел на царевну, которая сидела на кровати, потупив глаза, и когда няня довела повествование до того места, где венчанный змей является из гроба, монах не мог скрыть своего внутреннего движения и воскликнул:
