– - Изъяснись, ради Бога, изъяснись! -- воскликнул Булгаков.
– - Целуйте крест на верность и молчание, тогда все узнаете,-- сказал Леонид хладнокровно, вынул из-за пазухи распятие и поднял его вверх. Несколько минут продолжалось молчание.
– - Поклянись прежде ты с своим приятелем, пришельцем, что ты не изменяешь нам, не кривишь душою и действуешь по правде и по совести,-- сказал Булгаков.
– - Клянусь именем Бога, в Троице Святой единого, что скорее пожелаю погибели душе моей, нежели помышлю изменить вам и вовлечь вас в измену,-- сказал Леонид,-- да поможет мне во всем Господь Бог, так как я искренен с вами.
Иваницкий повторил клятву и поцеловал крест после Леонида.
– - Быть так! -- воскликнул князь Шаховской.-- Клянусь сохранить в тайне все, что здесь услышу и увижу, и если изменю клятве, да предаст меня Господь Бог на мучения временные и вечные! -- Шаховской перекрестился и поцеловал крест.
– - Куда ты, князь Григорий Петрович, туда и я: хоть в огонь, хоть в воду,-- сказал Хрущов, произнес клятву и поцеловал крест.
– - Не нам сомневаться в верности нашего брата,-- сказал Пимен и также поцеловал крест с Варлаамом.
– - Ты был мне друг, отче Леонид,-- примолвил Борошин,-- и клятва твоя рассеяла во мне все подозрения. Я твой.
Все целовали крест и все произнесли обет, кроме хозяина, князя Татева и дьяка Акинфиева. Булгаков сидел на скамье и смотрел пристально на князя Татева, который стоял в отдалении от толпы и, сложа руки на груди, спустя голову, погружен был в думу. Все собеседники снова замолчали и посматривали на двух бояр и умного дьяка, которые, казалось, хотели от них отложиться. Наконец князь Татев, как будто воспрянув от сна, приосанился, перекрестился, подошел в молчании к Леониду и, произнеся клятву, поцеловал крест.
– - Любезный сват, Никита Петрович!-- сказал князь Татев Булгакову,-- вспомни, что ты нас созвал к себе в дом, в круг верных друзей: тебе ли оставаться за нами, когда мы все целовали крест на верность и молчание?
– - Благослови Господи! -- воскликнул Булгаков, встав с своего места,-- но мне все кажется, что мы затеяли что-то недоброе и что я виноват, послушавшись тебя, отче Пимен. Но ворочаться поздно. Да исполнится святая воля твоя, Господи! -- Булгаков перекрестился, произнес клятву и поцеловал крест. Дьяк Акинфиев сделал то же.
– - Теперь дело решено! -- сказал Леонид.-- Молю Бога, да ниспошлет святому делу счастливый конец, подобный началу. Садитесь, отцы и братья; вы тотчас услышите тайну, которая хранилась на небе для блага земли русския, как питательная манна, оживившая народ Божий в пустыне. Но прежде прошу тебя, Иван Степанович, обойди вокруг окон и посмотри, нет ли где за углом подслушника царского. В нынешний век правда есть преступление, а жизнь наша нужна для славы и счастия отечества.
