На какое-то время голоса стихли. Сон с Алесича как рукой сняло. Лежал и злился на того непрошеного гостя, который помешал ему уснуть.
- Катя, нельзя же так, - понизил голос тот, незнакомый. - Поговорить надо.
- Говори.
- Открой.
- Ой, снова за свое.
- Катя...
- Знаю, что я Катя. Не мешай спать, мне рано подниматься.
- Катя!
- Слушай, иди ты туда, откуда приехал! Все!
- Катя, я же хочу поговорить про твою учебу. Я договорился... Показать, как и что. Открой. Прошу тебя.
- Не надо меня просить. Отойди от окна. - И добавила с насмешкой: Нечего бить машину на ночных дорогах.
- Да черт с ней, с машиной. Катя!
- Я тебе сказала.
- Катя!
Алесич не выдержал, впотьмах нащупал брюки, оделся, обул на босые ноги ботинки и, не завязав шнурки, выскочил из вагончика, зашагал прямо на голоса. Заметил под окном Кати мужчину в белой рубашке. Подбежал, хотел схватить за шиворот, но только сгреб пальцами рубашку.
- Марш отсюда, пока жив! - пихнул мужчину в спину.
Тот не шевельнулся, стоял как скала. Тогда Алесич схватил его обеими руками за плечи. Черта с два, мужчина и после этого не сдвинулся с места.
- Людям спать надо, а он шастает! - зарычал Алесич.
- Пусти, - как-то неожиданно спокойно сказал незнакомец, двинув плечами, легко отбросил от себя Алесича. - Иди спать, друг, не лезь не в свои дела.
- Нам завтра на вахту, а ты... - снова набросился на мужчину Алесич. В нем все кипело от злости и обиды.
- Чего ты там кричишь? - с укором проговорил мужчина. - Люди же спят. Иди тоже спать, муха. Пока не прихлопнул.
- Меня? - не мог совладать с собой Алесич. - Ты хоть знаешь, сколько надо таких, как ты, на фунт сушеных?
- Знаю, - ответил незнакомец. - Пойдем, покажу.
- Пошли!
Они прошли немного по дороге, остановились у легковушки, которая светлела в темноте, поблескивая никелевым бампером.
- Она тебя наняла?
- Я знать ее не знаю... Но шуметь ночью...
- Нервишки у тебя, - пожалел незнакомец. - Запомни. Чтоб в мои дела не лез. Я к жене приехал. Понял? А будешь нервничать, то...
- То что? - все еще петушился Алесич.
- Вот что, - незнакомец вдруг одной рукой подхватил Алесича под ремень на брюках, поднял над собой выше головы, швырнул в темноту, подальше от дороги.
Алесич упал на какой-то куст, тот обдал его пронизывающей холодной росой. Скатившись с куста на землю, Алесич схватил первое, что попало ему под руку, - твердый комок земли, - бросился на дорогу и увидел только, как в полночной темени мигают красные огоньки машины. Она шла почему-то с выключенными фарами.
