— На себя посмотри, — огрызнулся Стивр, — я еще раз тебе говорю — свинья очень чистоплотное животное. В древних религиях оно считалось божественным, поэтому его нередко приносили в жертву. Кстати, именно это стало одной из причин, почему сейчас инквизиторы называют свинью грязным животным. Хотят показать, будто в прежних религиях все было наоборот.
— Ты что же, решил мне сейчас лекцию читать?
— Нет.
— Вот и хорошо.
Габор утверждал, что о туннеле этом мало кто знает. Стань о нем известно властям, то они непременно бы его замуровали. Построили его много лет назад, для каких целей — теперь уж не выяснишь. Если только в библиотеке городской порыться в старых книжках, хотя вряд ли и в них что-то отыщешь. Его прорыли то ли чтобы от врагов спасаться, если они город возьмут штурмом и ворота заблокируют, то ли над ним прежде тюрьма возвышалась, и осужденные на вечное заточение прокопали его с целью выбраться на свободу. А может, и вправду здесь поработали контрабандисты, которым надоело платить мзду стражникам на воротах.
Кочка, на которую Стивр хотел было наступить, вдруг бросилась от него наутек, помахивая тонким длинным хвостиком, потом плюхнулась в лужу и исчезла.
Хорошо, что в ногу еще не вцепилась. У крыс зубы острые и грязные, потому что жрут они всякую падаль, и от такого укуса можно получить заражение. Гангрена начнется, лихорадка… Чего-чего, а сейчас Стивру меньше всего хотелось тратить время, заговаривая болезненную рану. Хоть и не трудное это заклинание, во много раз проще того, что накладывал он на троллей Крега, ждавших своего часа в засаде в Стринагарском ущелье, но и на него могла уйти не минута и не две. Шагни он на эту кочку — точно бы оступился…
— Мы не закрыли дверь в дом, — сказал Стивр, — и люк соломой не прикрыли.
— Как ты его прикроешь?
— Я и не думал, что мы его закроем. Я просто говорю, что стражники его найдут.
— Не беспокойся, хозяин, — сказал Габор, — никто не узнает, что мы прошли по этому туннелю.
— Откуда такая уверенность?
— Так всегда бывало. — Он запнулся, поняв, что выдал свой секрет, и посмотрел на Стивра.
— Ну и что ты на меня уставился? — удивился Стивр. — Думаешь, узнав, что ты был контрабандистом, пойду докладывать о тебе властям?
— Хи-хи, — тихо засмеялся Габор, — не, конечно, не подумал я об этом. Но раньше мысли были — вот узнает кто-то о моей прошлой жизни — и все. Бежать придется, потому что инквизиция контрабандистов не любит.
— И я даже знаю почему, — сказал Стивр.
