1) Какой это неразрывный круг: добрая жизнь — дела— усиливают веру, вера производит дела. От этого ясно, как не может быть веры — а только подобие ее — самая страшная ложь — у властителей, воин[ов], грабителей, судей, лжеучителей.
14 Фев. 09. Я. П.
Вчера нездоровилось, но счастлив, не могу не благодарить. Ничего не писал. Был Николаев милый. Письма все хорошие. Не выходил перед обедом, а лежал.
Отрываюсь, после допишу.
И нынче чувствую себя слабым, в особенности для писания: ничего не хочется. А между тем нынче утром думал оч[ень], кажется, важное, именно:
1) Говорят: «разве возможно жить по закону любви, без удержания насилием злых?» То, что люди говорят это, показывает, ч[то] говорящие верят в закон насилия, верят в то, что насилие учредит жизнь. Они верят в это, и действительно, закон насилия отчасти, только отчасти учреждает, или нам кажется, что учреждает жизнь. Что бы было, если бы мы верили в закон любви так же, как верим в закон насилия? Всё дело в вере в то или другое. И я думаю, что вера в закон любви придет и сделается столь же общей, какой была вера в закон насилия. (Я говорю: была, п[отому] ч[то] теперь уже является сомнение в действенности зак[она] нас[илия].) А как только вера эта сделается общей, так уничтожится большая часть тех зол, от к[оторых] страдает теперь человечество.
2) Часто отдаешься унынию, негодованию о том, ч[то] делается в мире. Какая это непростительная ошибка! Работа, движение вперед, увеличение любви в людях, сознание ее возможности, ее применения, как закона жизни, ростет в человечестве и положительным путем — признание ее благодетельности, и отрицательным — признание всё ухудшающегося и ухудшающегося положения людей вследствие признания закона насилия. Да, надо видеть этот двоякий рост, а не отчаиваться.
3) Смертные казни в наше время хороши тем, ч[то] явно показывают то, ч[то] правители дурные, заблудшие люди, и ч[то] поэтому повиноваться им так же вредно и стыдно, как повиноваться атаману разбойничьей шайки.
15 Ф. 1909. Я. П.
Вчера нехорошо говорил вечер с Зосей — осуждал, зло. Здоровье хорошо, говорил с Ваней. Не могу без слез. Нынче поутру думал как будто новое думал так радостно, что:
1) Осуждать за глаза людей подло — в глаза неприятно, опасно, вызовешь злобу. И потому одно возможное, разумное, а потому и хорошее отношение к людям, поступающим дурно — такой для меня б[ыл] Столыпин с своей речью -сожаление и попытка разъяснить им их ошибки, заблуждения.
