Остров капитанов | страница 34
– Куда путь держите? – окликнула моряков Белая Медведица.
– Прямо на север, к архипелагу Большая Перемена, а то куда же, – солидно ответил Тельняшка, от холода переступая с ноги на ногу и дыша на окоченевшие руки.
– Ой! К Большой Перемене? – заверещал Медвежонок.
Он задвигался, зашевелился, задние лапы заскользили по узкому краешку льдины. Медведица ахнула. Прижала его к себе покрепче. Льдина чуть не перевернулась.
– Ой! Архипелаг Большая Перемена вовсе не на севере! Он на юге! – заикаясь от волнения, принялся объяснять Медвежонок. – Вы плывете прямо на остров Второгодников. А оттуда до Северного полюса, ой, уже лапой подать!
– Географией увлекается… – растроганно сказала Медведица. – Экий разумник! Ты только говори дяде матросу внятно, не торопись… – Старпом Сеня доложил обо всем случившемся капитану Тин Тинычу.
– Мне тоже казалось, что он лежит где-то в южных широтах, – добавил старпом Сеня.
– Все это весьма странно. – Капитан Тин Тиныч наклонился над картой. – Совершенно непонятная и загадочная история. Можно подумать, что север и юг на этой карте поменялись местами.
И вот, распустив все паруса, «Мечта» двинулась в обратном направлении. С каждым днем становилось все теплее. С оттаявших рей и канатов падали крупные чистые капли.
Наконец вдали показался прекрасный архипелаг Большая Перемена.
Три дня весь экипаж отдыхал, греясь на солнышке.
И вот, пополнив запасы свежей воды и набив трюмы музыкальными бананами, звенящими кокосовыми орехами, моряки, страдая от невыносимой головной боли, поднялись на борт «Мечты».
Слышать звон они были больше не в состоянии.
Черная Кошка, казалось, просто обуглилась, почернела еще больше. Она была мрачна как ночь.
Ей пришлось хуже всех. От жадности она в первый же день живьем заглотала маленького звенящего Мышонка.
Мышонок звенел у нее в животе не переставая два дня и две ночи, хотя, скажем по секрету, струхнул не на шутку.
Матросы хоть уши ватой затыкали, все-таки легче. А тут затыкай не затыкай, все равно не помогает, если звенит твой собственный живот. На третий день Кошка сдалась. Легла на берегу на песок, постучала лапой по животу и сказала Мышонку, чтобы он убирался куда пожелает, только бы оставил ее в покое.
Но Мышонок попался на редкость сообразительный. Прежде чем выпрыгнуть, потребовал от Кошки обещание, что она его не сцапает во второй раз, пока он будет оглядываться, привыкать к солнышку после темного живота. Черная Кошка была уже на все согласна. Поклялась до конца своих дней не ловить мышей и мышат.
