Я бы не удержался.
На этот раз я бы не удержался.
— Нет! — Я швырнул ее на кровать. Я не зверь. Я должен владеть собой.
Я упал на колени, навалился грудью на край кровати и провел пальцами Кейт по лицу. Такое теплое. Скоро у нее на шее проступит синяк. Я видел, как из раздавленных капилляров разливается кровь под кожей.
— Мне это не нравится, Кейт. Страх, боль. Когда-нибудь я сорвусь и сделаю что-то ужасное. Я это знаю. Я старался держаться. Я был сильным. Но я не могу быть сильным вечно. Если мне кто-нибудь не поможет, я не знаю, что будет… Ты понимаешь?
Я взял ее лицо в ладони и заглянул ей в глаза, умоляя о понимании.
— Днем я уязвим. Меня можно остановить. Меня можно убить. Это будет легко. Риск нулевой, никакой опасности. Тебе даже не нужно ничего делать. Просто открыть шторы. Я выбрал эту квартиру, потому что здесь много солнца… должно быть много, я не знаю. Я не проверял. — Я рассмеялся. Пронзительно, горько. — На завтра хороший прогноз погоды. Ясный, солнечный день. На все выходные такой прогноз.
В ее глазах все еще тлел огонь. Она все еще пребывала в его чарующей власти. Она ждала смерти. Хотела смерти. Она меня слышала, да. Но смысл моих слов до нее пока не доходил.
— Пожалуйста, Кейт. Ты же мой друг. Мне нужна твоя помощь.
Я тяжело опустился на пол и отвернулся от Кейт, вперив взгляд в стену. Я перепробовал все. Осталось только одно. Последний довод.
— Я чуть не убил человека, Кейт. Женщину. Я плохо помню, что я с ней сделал. У нее была мягкая теплая кожа… и ее сердце билось так сильно. Мне хотелось ее искусать, разорвать ей горло… но я сдержался. Я дал себе слово, что никогда никого не убью. — Я перевел дух. — Но я помню, что сделал ей больно. Очень больно. Наверное, ей нужна была помощь. Но поблизости не было никого. А я ничего не мог сделать… только уйти. Прекратить мучить ее и уйти. И еще — надеяться, что с ней все будет хорошо.
Я опять замолчал.
Надолго.
— Мне страшно, Кейт. Я ведь такое могу натворить… Ну вот, наконец. Жар иссяк. Кровь отхлынула от ее лица, и она зябко поежилась — обнаженная женщина в холодной спальне. В глубине ее глаз шевельнулся страх. Умереть в огне страсти — это одно. Но смерть в крови и ошметках разорванной плоти, с болью и страхом, — это совсем другое.
Я протянул руку, чтобы погладить ее по плечу, успокоить… но она отшатнулась.
— Не бойся, Кейт… Тебя я вообще никогда не обижу. Никогда.
Я улыбнулся. Кажется, у меня получилось.
— Зачем… зачем ты мне это рассказываешь? — Она быстро взглянула на дверь, и я резко подался вперед и схватил ее за руку. Я не хотел ее пугать. Просто так получилось. Я сам не понял, что делаю. И в этот момент у меня внутри все оборвалось. Я понял, что просчитался. Ничего у меня не вышло.
