Очень странно, что спикер составил подобный документ только вечером 21-го, хотя давно уже знал о существовании проекта указа № 1400. Еще более удивительно, что за двадцать минут он написал документ, занимающий почти шесть страниц типографского текста.
Так получилось, что в тот вечер полтора часа, с 22.30 до 24.00, журналистка А. Луговская провела в приемной А. В. Руцкого. За это время в его кабинете побывали В. С. Липицкий, А. Г. Тулеев, В. Г. Уражцев, Ю. М. Воронин, В. Г. Степанков и С. Н. Бабурин, дольше всех, почти 40 минут, находился В. Г. Степанков.[653] Что они обсуждали, мы не знаем.
А пока спикер и вице-президент принимали первые решения и отдавали связанные с ними распоряжения, Кремль стал переходить от слов к делу.
Вскоре после выступления Б. Н. Ельцина в Доме Советов прекратила действовать междугородняя связь,.[654] не только телефон, но и телеграф.[655] Во время выступления Р. И. Хасбулатова в зале Совета национальностей сообщили, что Белый дом отключили от правительственной связи.[656] По другим сведениям, правительственную связь отключили чуть позже — в 23.00[657]
На следующий день «около 10 часов» В. С. Черномырдин приказал отключить в Доме Советов городскую телефонную связь.[658] Это распоряжение выполнялось в несколько этапов. Так, днем 22-го продолжал работать телефон на вахте Белого дома.[659] Телефон спикера работал до следующего утра, а «три телефона в кабинетах сотрудников „3“» и после этого…[660] Если 22-го по отключенным телефонам нельзя было звонить из Белого дома, то до 23-го они принимали звонки из города.[661]
Кроме того, как пишет Р. И. Хасбулатов, «были захвачены объекты Парламента — Парламентский центр на Цветном бульваре, гараж, здание на Новом Арбате, где работал целый ряд… организаций — Высший Экономический Совет, Контрольно-бюджетный комитет, Государственный фонд имущества, Центральная избирательная комиссия, часть аппарата Верховного Совета».[662]
Почти сразу блокировали счета Верховного Совета.[663] Парламент остался без средств связи, без транспорта, без денег.
В первый же вечер у Белого дома, Конституционного суда, Моссовета, мэрии появились милицейские наряды. Правда, они лишь наблюдали за порядком.[664]
Когда заседание Президиума Верховного Совета подходило к концу, пишет Р. И. Хасбулатов, «послышался шум. Все повернули головы, кто-то подошел к окнам. Я встал и подошел тоже. У „Белого дома“ собирался народ».[665]
Кто же это был? Вот как на данный вопрос отвечают некоторые авторы: «Люди в черном — боевики Русского национального единства со свастикой на рукавах, боевые старушки с портретами Ленина и Сталина, люмпены, анархисты, просто душевнобольные».
