Тем временем в Бремене были извещены о смерти первого епископа Мейнхарда и назначили его преемником аббата Луккабургского монастыря — Бертольда. Бертольд принадлежал к цистерцианскому ордену и пользовался авторитетом в римской курии, о чем говорит тот факт, что в 1188 году ему было поручено разрешить некий спор Бременского архиепископа с канониками. Зимой 1196/97 года архиепископ Хартвиг II посвятил Бертольда в сан епископа.
Последователь Мейнхарда тотчас же направился в Ливонию, чтобы вступить во владение церковью. Однако ливы встретили нового епископа весьма враждебно и даже пытались его убить. Тайно Бертольд покинул Ливонию и через Готланд возвратился в Германию. Еще Мейнхард понял, что новую веру у ливов не удастся ввести без военного присутствия христиан. Поэтому Бертольд, подобно своему предшественнику, обратился к римскому папе с жалобой на гибель церкви в краю враждебных язычников. По просьбе нового епископа папа Целестин III издал буллу о крестовом походе против ливов. Бертольд получил право и возможность вербовать крестоносцев в Саксонии, Вестфалии и Фрисландии. По мнению нового епископа, только военная сила могла обеспечить условия для успешного обращения ливов.
Как справедливо отмечает Хайнц фон цур Мюлен, «альтернатива — крещение или смерть — никогда не была содержанием учения церкви, хотя она и приписывается проповеднику крестовых походов Бернару Клервосскому»[33]. Еще святой Августин и папа Григорий I отвергали принуждение при крещении. Крестовые походы, таким образом, должны были заставить язычников прислушаться к миссионерской проповеди. И только. Но теория и реальность — две разные вещи. Для Ливонии это означало одно — конец мирной проповеди.
Летом 1198 года корабли с крестоносным воинством под рукой епископа Бертольда появились в устье широкой Даугавы. Войско разбило лагерь, по-видимому, вблизи лив-ского поселения, где были постройки немецкой торговой колонии. Поблизости впадала в Даугаву извилистая речка Рига.
В хронике Генриха написано, что крестоносцы остановились в месте Рига (ad locum Rigae). Напомним, что города Риги в ту пору еще не существовало. Впервые данный топоним упоминается именно у Генриха Латвийского. История с происхождением названия Рига остается невыясненной. В этой местности жили ливы, но в ливском языке такого корня нет. Есть множество версий на этот счет. Например, филолог Константин Карулис считает, что топоним «Рига» происходит от древнескандинавского слова riga (так же, как и в современном латышском языке произносившегося с долгой гласной i) со значением «неровность», «излучина». То есть, речь идет не только о названии реки, но о местности с определенным рельефом
