Когда руки, ноги, а также и всё туловище в целом были освобождены от верёвок, он с трудом поднялся на ноги и огляделся по сторонам.
Вокруг царствовала глубокая ночь, дул прохладный северный ветер, сзади угрюмо шумела высокая стена камышей.
— Это что же, самая граница Комариных Топей? — спросил Томас.
— Ты мечтал увидеть что-то другое? — вопросом на вопрос ответил Кот. — Мы с тобой, припадочным, часа два с половиной провозились. Пока спеленали в кокон, пока ножом разжали зубы, накапали сидра в рот, то, да сё…. Потом змеи стали ползать повсюду…
— Змеи?
— И здоровенные при том! Когда появилась первая и оглушительно зашипела, я, честно признаюсь, сразу в сторону отбежал метров на двадцать-тридцать…. А вот твоя, командир, обожаемая невеста не дрогнула и проявила истинные чудеса храбрости.
— Мари?
— Да ничего такого, дорогой, обычное дело, — слегка покраснев, засмущалась девушка. — Сам увидишь, эти дуры из камышей выползают через каждые полчаса, как будто по расписанию.
Томас с удивлением оглядел свою одежду и обувь:
— Это ещё что такое, а?
Штанины, а также рукава рубашки и камзола треснули по швам, сапоги же превратились в натуральные лохмотья без подошв.
— Припадок, — невозмутимо пожал плечами Кот. — Когда он входит в пиковую фазу, то руки и ноги заболевшей персоны распухают до невероятных размеров…. Ничего, начальник, тебе не впервой шагать босиком. А у Мари имеются нитки и иголка…
Со стороны камышей раздалось громкое шипение, сопровождаемое ритмичным перестуком.
— К нам в гости пожаловала очередная красавица, — внешне спокойно сообщила Мари, демонстративно неторопливо доставая из кармана пращу и увесистый камень. — Одного только не понимаю: зачем же так шуметь? Я — на их месте — подползала бы совершенно бесшумно, а набрасывалась бы — внезапно…. Думают испугать? Размечтались! Вот дуры-то, право слово…
Из камышей — в сопровождении шипения и треска — показались два жёлто-оранжевых круглых глаза. В отблесках костра мелькнуло длинное и толстое, светло-серое тело, покрытое изысканными тёмно-коричневыми узорами. Массивная же голова гигантской змеи была воинственно приподнята почти на полутораметровую высоту.
Мари резко взмахнула правой рукой, раздался глухой шлепок, змея болезненно и обиженно охнула, жёлто-оранжевые глаза тут же потухли, треск-шипение начал постепенно удаляться.
— Самый первый раз было очень страшно! — призналась девушка. — Даже думала, что описаюсь…. Но не бросать же тебя, любимый, бесчувственного и связанного? С второй-то я уже справилась без всяких сомнений, словно бы с назойливой навозной мухой.
