— Давай, Джедди, зови Томаса! — Старик от нетерпения поперхнулся, и несколько капель настоя потекли по его подбородку, оставляя неровные подтёки.
Томас, старый вест-индийский негр, служивший у сеньора кем-то вроде дворецкого и няньки одновременно, медленно и величественно вкатил в спальню журнальный столик на колёсах.
Столик был завален свертками, пакетами, книгами, открытками и коробками различных форм и размеров.
— Это, масса Аугусто, пока Вы в больнице лежали, Вам тут на день рождения разные почтенные сеньоры и сеньориты изволили прислать подарки, — улыбаясь, произнес старый слуга. Уж он то знал, что для старика подарки, особенно в больших количествах — лучшее лекарство от всех болезней.
Я стал помогать дону Аугусто разворачивать и сортировать многочисленные презенты.
Чего тут только не было — старинные, позеленевшие от времени шпаги и стилеты, морские раковины различных размеров, искусно выполненные модели парусных судов, морские карты, испещренные непонятными разноцветными значками — старик в этих местах слыл самым ярым коллекционером всего необычного, особенно, так или иначе связанного с морем.
Вдруг, одна из коробок, стоявшая на самом краю столика, странно вздрогнула, качнулась из стороны в сторону, и вновь замерла.
— Осторожно, Андреас, там кто-то живой! — Азартно выкрикнул дон Аугусто, — Вскрывайте её скорей!
С помощью первого подвернувшегося под руку кинжала я освободил крышку коробки от сургучной нашлепки и осторожно потряс коробку над столом.
Неожиданно крышка коробки отошла в сторону, и на ворох подарков звонко шлепнулся маленький чёрный котёнок.
Он ловко приземлился на все четыре лапы, встряхнулся и злобно зашипел.
Оглядевшись по сторонам, котенок уставился на старика своими немигающими зелеными глазищами.
— А это — от нас подарок, — радостно произнёс Джедди, — Её зовут — «Ночь».
— М-рррр — важно произнёс Маркиз.
Пришёл черёд и нам свои подарки делать. Доктор Мюллер подарил немецкий штык-нож, я — две банки русской тушёнки, Мари — томик стихов Гёте, а Зорго…
Капитан, волнуясь и краснея, вышел на середину комнаты, и умоляюще глядя на меня, мол — "если что — подсказывай", громко и размеренно прочёл:
Пиратский Сон.
И шум морской волны — как грохот Барабана.
И чайки резкий вскрик — как глас иной Трубы.
И чёрный флаг вдали — знакомого Корсара —
Маячит — приближением Беды.
А значит — все наверх!
И ставить быстро — кливер.
Рубите якоря, и курсом — на восход!
И часа не пройдёт,
