"Былой отваги времена
Уходят тихо прочь.
Мелеет времени река,
И на пустые берега
Пришла Хозяйка-Ночь".
Гоблин изредка всхлипывал и в такт песне стучал оловянной кружкой по столу, разбрызгивая пролитое вино во все стороны…..
Я отправился в ванную комнату и срочно сунул голову под струю холодной воды.
Дело в том, что я после третьей-четвертой рюмки горячительного начинаю воспринимать действительность в несколько иллюзорном, можно даже сказать — в совершенно романтическом виде.
В чем тут дело — загадка природы. Но последняя рюмка виски была именно четвертой.
Наспех стряхнув капельки воды с волос, я вернулся в обеденный зал.
Гоблин, как и ожидалось, был вовсе и не гоблин, а даже наоборот — представительный и солидный мужчина преклонных лет.
Естественно, господин этот вовсе не икал и из стороны в сторону не раскачивался, а сидел за столом чинно и благородно, зажав в руке фужер с белым сухим вином.
Что касается наличия или отсутствия ушей, то установить это прямо сейчас было крайне проблематично — из-за роскошной гривы седых волос, ниспадавшей на плечи сеньора.
А вот сам трактир, крепкий дубовый стол и каталонская баллада являлись непреложными реалиями.
Молоденькая мулатка, томно полу закрыв глаза, самозабвенно выводила:
"И никого со мной в ночи.
Кругом — лишь сизый дым.
И в мире больше нет причин
Остаться молодым".
На завтрак сегодня, как всегда собрались в "La Golondrina blanka", славный такой трактирчик — pulperia — по-местному. Внутреннее убранство, может быть, европейским дизайнерским канонам и не соответствует, зато — кухня, какая!
И, сегодня — предложенные нам блюда — были выше всяческих похвал.
На закуску — рагу из виноградных улиток, крабового мяса и авокадо, основное блюдо — тушеная баранина, приготовленная в соусе из прокисших плодов хлебного дерева, на десерт — многочисленные и разнообразные тропические фрукты. И, конечно же — местное апельсиновое вино, пахучее и терпкое — в неограниченных количествах.
Сегодня за нашим столиком, кроме постоянной команды: меня, доктора Мюллера и фрау Мари (Фьорд, будучи замшелым мореманом, «Кошку» любимую покидать отказывался — наотрез), присутствовал и четвёртый персонаж. Гость — желанный и неожиданный одновременно. Звали его — "Капитан Зорго". Он и действительно — был капитаном шхуны "Невеста ста ветров". Шхуна эта — старое совсем корыто, не чета нашей «Кошке», но по волнам бегает ещё, катает туристов толстопузых — до островов и обратно.
Сам Зорго — мужчина за пятьдесят. Роста — ниже среднего, толст, широк и неповоротлив, одет в поношенный сюртук старинного фасона. Рыжая лопата-борода. На месте правого глаза — черная повязка, в левом ухе — массивная серебреная серьга, на боку — огромный тесак непонятного предназначения. Пират такой классический — одним словом.
