– Где-то ты прав, – согласился Николай. – Может, пива?
– Нет! У меня появилась идея гораздо лучше. Давайте махнем за город, в какой-нибудь пансионат! Подышим свежим воздухом, подлечим нервы. Не знаю, как ваши, а мои совсем расшатались. Проклятая работа!
– Давно говорил! Переходи к нам! – нравоучительно произнес Крутой, но тут же сник: – Хотя тут нервотрепки даже побольше будет. Я, например, вконец выдохся. Действительно! Стоит съездить на природу. Глеб, что скажешь?
– Денег нет. Я пока без работы! – почти не разжимая губ, тихо ответил Леонтьев.
– Перестань херню пороть! – хором возмутились Осипов с Кручининым. – Мы старые друзья, а он о деньгах! Обижаешь! Ты, главное, саму мысль одобряешь?
– Да!
– Прекрасно! – обрадовался Крутой. – У меня на примете миленький пансионатик имеется. Сейчас позвоню!
ТОТ ЖЕ ДЕНЬ. 16 ЧАСОВ 45 МИНУТ
– Куда прешь, падла?! Ослеп?! – яростно завопил Кручинин, высовываясь из окна машины и обращаясь к водителю джипа, едва не помявшего ему крыло.
Ярость Крутого объяснялась просто. Этот «Мерседес» стоил ему бешеных денег, а за ремонт иномарок в автосервисе драли три шкуры. Крутой накалялся злобой всю дорогу. Шоссе, сперва более-менее приличное, по мере удаления от Москвы превратилось в нечто невообразимое: полуасфальт-полугрунтовка. Машину трясло. Из-под колес в лобовое стекло летели мелкие камешки. Николай матюкался через каждые сто метров и вот теперь взорвался окончательно. Водитель и пассажиры джипа, вероятно, испытывавшие похожие проблемы, не остались в долгу. Из него выбрались два здоровенных бугая (обе машины в это время застряли в очередной пробке) и, ни слова не говоря, двинулись к «Мерседесу». За спиной у одного из них виднелось зачехленное помповое ружье[1]. Кровожадно ухмыльнувшись, Крутой достал из-под сиденья пистолет.
– Блатуем, значит? – с угрозой начал первый из парней, круглолицый, бритоголовый, на вид лет двадцати, но тут же осекся. Прямо в грудь ему смотрело черное дуло «ТТ».
– Что дальше? – ласково поинтересовался Николай. – Пока ты свою куколку достанешь, я из тебя решето сделаю!
– Ладно, еще увидимся! – неуверенно буркнул бритоголовый, пятясь назад.
Крутой не на шутку развеселился:
– Ой не могу! Ну насмешил, сявка![2] Может, ты мне стрелку забьешь?![3] Нет?! Тогда прикинься ветошью и не отсвечивай!
Ребята, почуяв нутром, что имеют дело с бандитом гораздо более опасным, нежели они сами, предпочли не связываться и молча уселись в свою машину.
