Рэймонд перевел взгляд на мужчину и, казалось, немного сжался, чувствуя превосходящую силу стоявшего рядом. Такое поведение было совсем не свойственно Рэймонду, очень высоко ценившему себя и никогда не терявшему достоинства.
— Где мальчик? — повторил мужчина.
Рэймонд многозначительно взглянул на Мойру и сделал шаг в ее сторону — то ли подавая сигнал, что снимает с себя ответственность за происходящее, то ли, чтобы защитить ее, — этого она понять не смогла. При этом движении пламя очага неожиданно осветило лицо незнакомца.
У нее перехватило дыхание.
«Не может быть! Этого не может быть!».
Из отступающих теней возникло красивое мужественное лицо с резко очерченными чертами. Глубоко посаженные глаза встретились с ее ошеломленным взглядом; он внимательно рассматривал ее, а она неотрывно глядела на танцующие золотистые огоньки в его глазах, оттеняемые неярким пламенем. Он слегка повернулся, и Мойра едва не вскрикнула, увидев резко контрастирующий с коричневой от загара кожей бледный шрам, который пересекал левую сторону его лица от лба до самой челюсти.
«Не может быть!»
— Ты знаешь, кто я?
Она догадывалась, на кого он похож или кем он мог быть, об этом свидетельствовали и шрам, и глаза, и темные волосы. Но больше ничто не напоминало об этом человеке… Чужими были подозрительность и опасность, волнами исходившие от мужчины и придававшие его лицу резкое выражение. И уж конечно, чужими были странные одеяния, в которых он походил на варвара-мародера. В слабом свете, исходившем от очага, она рассмотрела, что одежда его сшита из оленьей шкуры, а не из тканого полотна. Доходившая почти до колен туника без рукавов обнажала жилистые сильные руки. Ноги были полностью затянуты в кожаные брюки, похожие на узкие трубочки. Тунику украшал оранжевый бисер, искрящийся отблесками огня в камине.
— До этого ты разговаривала довольно смело, женщина. Что же теперь? Отказываешься верить собственным глазам?
— Я им действительно не доверяю, потому что человек, на которого ты похож, вот уже восемь лет как мертв.
— Как видишь, я не мертв и я не призрак.
— Если ты тот, за кого себя выдаешь, то должен знать меня.
Рассеченная шрамом бровь вопросительно приподнялась.
— Подойди сюда.
Она шагнула ближе, и он всмотрелся в ее лицо. Мойре с трудом удалось сохранить спокойствие под его пронзительным взглядом, изучающим и ощупывающим ее с неприкрытой откровенностью. И все же теперь, с более близкого расстояния, он уже не выглядел таким страшным, и в его чертах она обнаружила то, что напоминало ей прежнего красивого благословенного юношу, которого она когда-то знала. Лицо похудело и стало более жестким, однако высокие скулы и сильная линия челюсти остались прежними.
