Роуз заговорила так тихо, чтобы ее мог слышать один только Норбери.
– Не воображай, что тебе удастся унизить меня еще больше. Я ни за что не соглашусь на это. Если ты посмеешь попытаться, я убью тебя и готова пойти ради этого на виселицу.
Презрительная ухмылка лорда Норбери несколько поблекла, и все же он продолжил игру и открыл аукцион.
– Двадцать пять фунтов, – выкрикнул Джордж.
– Тридцать!
– Тридцать пять, – предложил Джордж, после нелестной для Роуз паузы.
– Пятьдесят!
– Шестьдесят!
К торгу присоединился джентльмен с хитрым взглядом. Роуз узнала в нем сэра Мориса Фенуика. Его интерес к игре привел ее в ужас. Трудно было поверить, что ее благосклонность могла для него значить так много.
– Шестьдесят пять! – выкрикнул Джордж и тон его был решительным, что свидетельствовало о желании закончить аукцион.
– Семьдесят!
– Семьдесят пять! – тотчас же нашелся сэр Морис.
– Девятьсот пятьдесят фунтов.
Этот спокойный ровный голос шел, казалось, ниоткуда.
На мгновение повисло потрясенное молчание, сменившееся тихим гудением, прокатившимся по всей комнате. Все оглядывались, желая увидеть джентльмена, обезумевшего до полной потери здравого смысла.
Розалин была так же изумлена, как и остальные, и очень обеспокоена. Одно дело отвергнуть джентльмена, заплатившего за ее благосклонность семьдесят пять фунтов, и совсем другое отказать тому, кто готов заплатить девятьсот пятьдесят.
Внимание всех присутствующих теперь было приковано к столу, за которым пил вино новый гость.
Лорд Норбери устремил на него хмурый взгляд.
– Девятьсот пятьдесят фунтов, Брадуэлл? Вне всякого сомнения, это оговорка.
Гость окликнул лакея и что-то прошептал ему, потом окинул недоумевающих компаньонов совершенно трезвым взглядом.
– Вовсе нет. Желаете продолжить?
Взгляд Норбери заметался, оглядывая присутствующих, но столь высокая ставка у многих отбила охоту участвовать в аукционе. Мистер Брадуэлл спокойно ожидал развязки, не торопясь и не выказывая нетерпения. Казалось, его гораздо больше интересует созерцание канделябров, чем игра, в которой он теперь участвовал.
Тишина затянулась, он поднялся из-за стола и прошелся по комнате.
Роуз оглядывала его, отмечая про себя рост и манеры. Инстинкт предупреждал ее, что она была бы гораздо лучше обеспечена с упитанным и довольным жизнью Джорджем или даже с опасным сэром Морисом. Возможно, даже с Норбери, считавшим ее теперь, как она поняла, способной к насилию, которым она ему пригрозила.
