– Грузите их в машину, – донеся до меня как из-за толстого слоя ваты смазанный яростью голос вожака. – И не забудьте мясо…
Потом я почти потерял сознание. Дорогу помнил плохо. Каждый раз, когда я открывал глаза, я видел борт кузова машины и истекающее кровью тело Беаты, голова которой была привязана к бедру патлатого оборотня, плотоядно ухмыляющегося мне каждый раз, когда я открывал глаза. Багровая лужа крови на дне грузовика все текла и текла ко мне. Одежда уже была пропитана кровью. Мне до смерти хотелось бросить все и всех и сбежать в свой знакомый мир, но я не мог этого сделать по техническим причинам. За спиной стонал избитый Борегар, я слышал дыхание Кевина – тяжелое, с гортанными хрипами, а потом снова погружался в спасительное забытье.
Мне снилась клумба из голубых роз. Только цветы уже завяли и осыпались. Скрученные листья выглядели так, словно их опалило огнем. В жухлых бутонах, потерявших свою синеву, копошились отвратительные жуки. Они с жутким хрустом объедали бутоны и, не удерживаясь на ветках, падали вниз с громким стуком, как созревшие яблоки. Ветер резво нес по земле осыпавшуюся листву, а в небе, всегда безоблачном и наполненном глубокой синевой, неслись тяжелые багровые облака. Я обошел куст, который рассыпался у меня на глазах, сбрасывая листву.
Лючия сидела прямо на земле, подтянув колени к подбородку и обхватив ноги руками. Я видел только ее макушку. Тело Лючии сотрясала мелкая дрожь, словно она замерзла. Я подошел ближе и положил руку ей на голову.
Лючия медленно повернулась ко мне, и я отпрянул от ужаса. Левая часть ее лица отсутствовала. Вместо нее зияла черная обугленная рана, в которой шевелились жирные слизняки. Скользкие твари с отвратительным шипением падали вниз и уже на земле угрожающе растопыривали свои клешни, щелкая ими, перебирая многочисленными мерзкими ножками с сухим хрустом. Лючия застонала и подняла голову вверх. На ее шее черной пропастью разверзлась кровавая рана, из которой полезли черви, а потом голова девушки отвалилась и покатилась по земле, съеживаясь и источая желтый гной. Все происходило в жуткой тишине, прерываемой только шипением личинок, сучивших по сухой траве колючими лапками. Оторвавшаяся от тела голова Лючии подкатилась ко мне и, уставившись на меня пустыми гноящимися глазницами, вдруг испустила звериный вопль…
Я не сразу понял, что лежу с открытыми глазами. Моргнув несколько раз, я испугался, что ослеп. Вокруг царил полный мрак. И только потом, приглядевшись, я увидел слабый голубоватый отблеск где-то наверху. Крохотное зарешеченное окно, смахивающее скорее на бойницу, давало слишком мало света, чтобы понять, где я нахожусь. Я со стоном поднялся с места. Что-то звякнуло, неподалеку кто-то завозился. Я вдруг понял, что мне что-то мешает, не сразу сообразив, что стылое холодное кольцо на моей ноге – кандалы, приковывающие меня к стене. Нащупав на полу цепь и исследовав ее длину, я усмехнулся. Цепь меня не остановит, если я захочу уйти в свой мир. Портал разрубит любой предмет, оживленный или нет. Проблема вот только в том, что уйти я не могу…
