— После купанья ты, видно, еще и прогуляться вздумал? — спросил дядя, помолчав.
— Да, я решил пройтись, знаешь, ведь это очень полезно для здоровья. Я прошел немного по берегу реки и не заметил, что иду в сторону от деревни.
— Бывает, бывает, — согласился дядя. — Я ведь только потому и спросил, что кучер видел тебя вблизи от цыганских хибарок. Он шел из города, поздоровался с тобой, а ты и внимания на него не обратил. Правда, темно уже было. И ты будто бы что-то бормотал все время и спотыкался, идя через луг, понимаешь ли. Вот что рассказал кучер,
И дядя принялся громко хохотать.
«Ну, влетит мне теперь», — думал Какони, обгрызая дынную корку.
— Кучер говорит, что он еще подумал: «Молодой барин, кажись, где-то лишнего хватил и домой попасть не может». Ха-ха!
Какони облегченно перевел дух.
— Давай-ка поговорим серьезно, — продолжал дядя, — Сегодня днем, когда тебя не было дома, я получил письмо от твоего отца. Он приедет сюда завтра вечером. Он пишет, что хочет проверить, облагоразумился ли ты и можешь ли вернуться в Пешт. Он предполагает, что ты, конечно, уже забудешь эту певичку и тебя, вероятно, можно теперь женить, не опасаясь, что ты будешь с ума сходить по ней.
— Дядюшка, мне и в голову ничего подобного не приходило, — заискивающим тоном ответил Дьюла. — Вы меня, должно быть, уже хорошо знаете. Ведь я живу здесь почти месяц, и вы могли убедиться, что со всеми девушками я вел себя весьма скромно. А с певичкой это было просто так.
И Дьюла Какони, очевидно, очень растроганный, ушел в свою спальню.
С месяц назад в конторе фирмы «Янош Какони и К°» в Пеште произошел весьма неприятный разговор.
На канцелярском столе сидел молодой Дьюла Какони, а перед ним весь красный стоял его отец.
— Ты женишься на Ольге как можно скорее и прежде чем состоится общее собрание акционеров нашей компании по производству цемента! Запомни, что отец Ольги держит в руках семьсот восемьдесят акций, которые он дает за нее в приданое. Если мы прибавим к ним твои двести двадцать акций, ты станешь владельцем тысячи акций, которые я куплю у тебя по номинальной стоимости двести крон за штуку. Но это должно быть сделано до общего собрания, потому что на общем собрании ты сорвешь хорошие проценты с прибыли. Впрочем, я хотел говорить с тобой не об этом. Ты — жених, понимаешь? А понимаешь ли ты, что, как жених, должен следить за собой и не имеешь права компрометировать семейство Какони? Получив такое хорошее воспитание и будучи женихом, ты раскатываешь по городу в коляске с певичкой из кафешантана, танцуешь с ней, словно ты ослеп и оглох. Разве ты не понимаешь, что отец твоей невесты видит все это? Ты просто осел! Помни, что речь идет о семистах восьмидесяти акциях. Словом, ты должен на месяц убраться из города и выбросить из головы эту певичку. Иначе, пожалуй, ты натворишь еще больше глупостей! Завтра же уедешь к дяде в Целешхас. Поезд уходит в половине восьмого утра с Северного вокзала. Согласен?
